Сижу, освещаемый сверху,  
Я в комнате круглой моей.  
Смотрю в штукатурное небо  
На солнце в шестнадцать свечей.  

❂❂❂❂

Кругом — освещенные тоже,  
И стулья, и стол, и кровать.  
Сижу — и в смущеньи не знаю,  
Куда бы мне руки девать.  

❂❂❂❂

Морозные белые пальмы  
На стеклах беззвучно цветут.  
Часы с металлическим шумом  
В жилетном кармане идут.  

❂❂❂❂

О, косная, нищая скудость  
Безвыходной жизни моей!  
Кому мне поведать, как жалко  
Себя и всех этих вещей?  

❂❂❂❂

И я начинаю качаться,  
Колени обнявши свои,  
И вдруг начинаю стихами  
С собой говорить в забытьи.  

❂❂❂❂

Бессвязные, страстные речи!  
Нельзя в них понять ничего,  
Но звуки правдивее смысла  
И слово сильнее всего.  

❂❂❂❂

И музыка, музыка, музыка  
Вплетается в пенье мое,  
И узкое, узкое, узкое  
Пронзает меня лезвиё.  

❂❂❂❂

Я сам над собой вырастаю,  
Над мертвым встаю бытием,  
Стопами в подземное пламя,  
В текучие звезды челом.  

❂❂❂❂

И вижу большими глазами —  
Глазами, быть может, змеи,—  
Как пению дикому внемлют  
Несчастные вещи мои.  

❂❂❂❂

И в плавный, вращательный танец  
Вся комната мерно идет,  
И кто-то тяжелую лиру  
Мне в руки сквозь ветер дает.  

❂❂❂❂

И нет штукатурного неба  
И солнца в шестнадцать свечей:  
На гладкие черные скалы  
Стопы опирает — Орфей.  

❂❂❂❂

9-22 декабря 1921  

❂❂❂❂