Стратоника

Наставшая весна дубровы украшала, 
И быстрая рѣка долины орошала: 
Дни хладны кончились: зима была лиха; 
Пастушка преждѣтакъ была до пастуха. 
И флора и любовь на паствѣтутъ ликуетъ. 
Довольный Ликомидъ ужь больше не тоскуетъ: 
И не осталося желать ему чево; 
Ужь любитъ всей душей Стратоника ево. 
Но вдругъ онъ новое мученіе находитъ: 
Къ нимъ нѣкто на луга изъ далека приходитъ, 
Ково хотѣлъ отець, неволѣю, женить; 
Бѣглецъ судьбу свою печется премѣнить. 
Стратоника всегда съ нимъ купно; что же чаять! 
Не льзя любовнику то зрѣть и нѣжно таять. 
Не допускаетъ такъ пріятнѣйшихъ погодъ 
Пристойныхъ майскимъ днямъ въ луга ненастный годъ. 
Долины гладкія очей не утѣшаютъ, 
Какъ ихъ осенни дни зѣлености лишаютъ: 
Не громко соловей, и жалобно поетъ, 
Когда совмѣстника въ любви своей найдетъ. 
Мятется Ликомидъ, мятется и стонаетъ, 
И что ему зачать, онъ самъ того не знаетъ. 
У рѣчки, на брегу, подъ тѣнію древесъ, 
Кропитъ зѣленый брегъ струями горькихъ слезъ, 
И грусть, которую на сордцѣощущаетъ, 
Во жалобѣсвоей онъ рощѣвозвѣщаетъ: 
Когда бъ Стратоникой я сласти не вкушаль, 
Слезами бъ мѣньше я лужайку орошалъ: 
Преобратилися во грусти самы люты, 
Мои нѣжнѣйшія, сладчайтія минуты: 
Воображаются тѣрадостны часы, 
Когда ввѣряла мнѣСтратоника красы. 
Сравнительно ли что съ несносной скорбью сею: 
Другой владѣти сталъ любовницей моею! 
Пастушка въ этотъ часъ за ягодами шла, 
И шедши тутъ ево въ уныніи нашла. 
Во ревности ему вопросъ ея нахаленъ: 
О чемъ возлюбленный, о чемъ ты такъ печаленъѣ 
О чемъ печаленъ я, и спрашивать на что, 
Коль больше и меня тебѣизвѣстно тоѣ 
Вопросы дѣвушкамъ такія тѣмъ годятся, 
Которы измѣнять, ни мало, не стыдятся. 
На сихъ мѣстахъ, на сихъ, въ любовномъ томъ огнѣ; 
Томима нѣжностью, клялась пастушка мнѣ, 
Что преждѣсей потокъ къ вершинѣобратится, 
Ахъ, нежель чьимъ твой духъ другимъ огнемъ польстится. 
Взгляни на токъ воды, ліется онъ туда жъ: 
Ты видишь тужъ рѣку: а ты уже не та жъ: 
Теченья своево рѣка не премѣнила: 
А ты своей ко мнѣлюбви не сохранила: 
Зефиръ любуяся смотря на красоту, 
Внималъ во оный часъ твою мнѣклятву ту: 
Струи вниманію подобно прилѣжали: 
Онъ съ клятвой улетѣлъ, съ ней воды убѣжали. 
Коль ты не вѣришь мнѣимѣй неправу мысль: 
А ты утѣхами мои вздыханья числь. 
Ты прочь идешь, побудь: ты симъ тоску сугубишь. 
Иду полна тобой; да ты меня не любишь. 
Нѣтъ я люблю еще, къ невѣрной жаръ храня, 
Когда невѣрна я; такъ ты оставь меня. 
Ушла — ахъ, естьли бъ я возмогъ ее оставить, 
Не долженъ ли бъ я былъ свою побѣду славить! 
Но въ сердце такъ ея вперенна красота, 
Что легче, легче мнѣлишиться живота. 
Ни чѣмъ себя въ тоскѣпастухъ не услаждаетъ, 
Въ тоскѣдо сумерекъ онъ время провождаетъ, 
И послѣговоритъ: пойду я къ ней, пойду: — 
Ахъ, естьли съ нею я совмѣстника найду! 
То жатва моему всегдашнему раченью, 
Скошенье радостей, сѣвъ вѣчному мученью. 
Отходитъ и нашелъ ее между кустовъ. 
Увы! Совмѣстникъ тутъ: — журчить ихъ тайна словъ. 
Сердитый мнитъ пастухъ, что онъ любовь отмѣщетъ: 
А въ немъ она сильняй, и грудь ево трепѣщетъ. 
Пастушка говоритъ: пойди, пойди на задъ; 
Смягчится нашъ отецъ, возлюбленный мой братъ; 
Ты сынъ ему; такъ онъ вить ето воспомянетъ, 
И нудити тебя къ женидьбѣперестанетъ. 
Гнутался Ликомидъ ошибки своея, 
Что брата онъ почелъ любовникомъ ея. 
Луна на небеси свѣтляй ему являлась: 
Горячность нѣжная опять возобновлялась.

❂❂❂❂