Я видел сон — как бы оканчивал  
из ночи в утро перелет.  
Мой легкий сон крылом покачивал,  
как реактивный самолет.  

❂❂❂❂

Он путал карты, перемешивал,  
но, их мешая вразнобой,  
реальности не перевешивал,  
а дополнял ее собой.  

❂❂❂❂

В конце концов, с чертами вымысла  
смешав реальности черты,  
передо мной внезапно выросло  
мерцанье этой черноты.  

❂❂❂❂

Как бы чертеж земли, погубленной  
какой-то страшною виной,  
огромной крышкою обугленной  
мерцал рояль передо мной.  

❂❂❂❂

Рояль был старый, фирмы Беккера,  
и клавишей его гряда  
казалась тонкой кромкой берега,  
а дальше — черная вода.  

❂❂❂❂

А берег был забытым кладбищем,  
как бы окраиной его,  
и там была под каждым клавишем  
могила звука одного.  

❂❂❂❂

Они давно уже не помнили,  
что были плотью и душой  
какой-то праздничной симфонии,  
какой-то музыки большой.  

❂❂❂❂

Они лежали здесь, покойники,  
отвоевавшие свое,  
ее солдаты и полковники,  
и даже маршалы ее.  

❂❂❂❂

И лишь иной, сожженный заживо,  
еще с трудом припоминал  
ее последнее адажио,  
ее трагический финал.  

❂❂❂❂

Но вот, едва лишь тризну справивший,  
еще не веря в свой закат,  
опять рукой коснулся клавишей  
ее безумный музыкант.  

❂❂❂❂

И поддаваясь искушению,  
они построились в полки,  
опять послушные движению  
его играющей руки.  

❂❂❂❂

Забыв, что были уже трупами,  
под сенью нотного листа  
они за флейтами и трубами  
привычно заняли места.  

❂❂❂❂

Была безоблачной прелюдия.  
Сперва трубы гремела медь.  
Потом пошли греметь орудия,  
пошли орудия греметь.  

❂❂❂❂

Потом пошли шеренги ротные,  
шеренги плотные взводов,  
линейки взламывая нотные,  
как проволоку в пять рядов.  

❂❂❂❂

Потом прорыв они расширили,  
и пел торжественно металл.  
Но кое-где уже фальшивили,  
и кто-то в такт не попадал.  

❂❂❂❂

Уже все чаще они падали.  
Уже на всю вторую часть  
распространился запах падали,  
из первой части просочась.  

❂❂❂❂

И сладко пахло шерстью жженною,  
когда, тревогой охватив,  
сквозь часть последнюю, мажорную,  
пошел трагический мотив.  

❂❂❂❂

Мотив предчувствия, предвестия  
того, что двигалось сюда,  
как тема смерти и возмездия  
и тема Страшного суда.  

❂❂❂❂

Кончалась музыка и корчилась,  
в конце едва уже звеня.  
И вскоре там, где она кончилась,  
лежала черная земля.  

❂❂❂❂

И я не знал ее названия —  
что за земля, что за страна.  
То, может быть, была Германия,  
а может быть, и не она.  

❂❂❂❂

Как бы чертеж земли, погубленной  
какой-то страшною виной,  
огромной крышкою обугленной  
мерцал рояль передо мной.  

❂❂❂❂

И я, в отчаянье поверженный,  
с тоской и ужасом следил  
за тем, как музыкант помешанный  
опять к роялю подходил.  

❂❂❂❂