Родине

Положи ты руку на глаза мне, 
Семь раз быстро-быстро закружи… 
«Где теперь страна твоя?» скажи — 
И к Востоку протяну я руку. 
Как нежна рука твоя, подруга! 
Кружится и никнет голова, 
На ногах стою едва-едва, — 
Но Восток — вон там! Смотри же: там он! 
Ты, сестра, ждала, что ошибусь я, 
Что на запад променяю я 
Мой Восток и что рука моя 
Юг тебе укажет или Север. 
Милая, ты любишь эти страны? 
Эти страны нравятся и мне. 
Но в ответ на зов к родной стране 
Ты зачем мне говоришь о чуждых? 
Вот, представь, что мы в моих объятьях, 
Что молитвенно душа твоя 
Льнет ко мне — но непрестанно я 
Восхваляю женщину другую. 
Я еще страны моей не видел, 
Но когда бы к моим родным полям 
Был я вдруг перенесен — я там 
Ничего б нежданного не встретил. 
Знаю я, когда сегодня солнца 
Из-за гор проглянет первый луч, 
И когда края скалистых круч 
Заблестят вечерними огнями. 
Знаю я, когда там ливни льются 
И когда прозрачны небеса, 
И когда цветы поит роса 
В тихой расцветающей долине. 
Милая! Спроси — и я отвечу, 
Много ль было меду в этот год, 
Сколько молока теперь дает 
Тучный скот на пастбищах Басана. 
Погляди: там пыль столбом клубится. 
С Гилеада сходит стадо коз… 
Влажный ветер тайну мне принес: 
Их пастух один в горах остался. 
Слыша в скалах голос: «Милый, милый!» — 
Знал пастух: его там дева ждет. 
Дойных коз он отослал вперед, 
И в горах остался о свирелью: 
Ночи там, в стране моей, прохладны. 
Если бы не девушки тех гор, 
Не огонь их уст, не жгучий взор — 
Ночевать в горах пастух не стал бы. 
Может быть, я завтра же уеду. 
Но, покинув здешние края, 
Навсегда про них забуду я — 
И забвенью сердце будет радо. 
Может быть, расстанемся мы завтра. 
Милый друг, чтобы памятной мне быть, 
Чтоб не мог я и тебя забыть — 
Ты пиши в страну мою родную.[1]

❂❂❂❂

[1]Автор Ицхак Каценельсон (1886-1944), 
литературный перевод Владислава Ходасевича