Император

Помню — 
то ли пасха, 
то ли — 
рождество: 
вымыто 
и насухо 
расчищено торжество. 
По Тверской 
шпалерами 
стоят рядовые, 
перед рядовыми — 
пристава. 
Приставов 
глазами 
едят городовые: 
— Ваше благородие, 
арестовать? — 
Крутит 
полицмейстер 
за уши ус. 
Пристав козыряет: 
— Слушаюсь! — 
И вижу — 
катится ландо,

❂❂❂❂

и в этой вот ланде

❂❂❂❂

*

❂❂❂❂

сидит 
военный молодой 
в холеной бороде. 
Перед ним, 
как чурки, 
четыре дочурки. 
И на спинах булыжных, 
как на наших горбах, 
свита 
за ним 
в орлах и в гербах. 
И раззвонившие колокола 
расплылись 
в дамском писке: 
Уррра! 
царь-государь Николай, 
император 
и самодержец всероссийский! 
Снег заносит 
косые кровельки, 
серебрит 
телеграфную сеть, 
он схватился 
за холод проволоки 
и остался 
на ней 
висеть. 
На всю Сибирь, 
на весь Урал 
метельная мура.

❂❂❂❂

За Исетью

❂❂❂❂

*

❂❂❂❂

,

❂❂❂❂

где шахты и кручи, 
за Исетью, 
где ветер свистел, 
приумолк 
исполкомовский кучер 
и встал 
на девятой версте. 
Вселенную 
снегом заволокло. 
Ни зги не видать — 
как на зло? 
И только 
следы 
от брюха волков 
по следу 
диких козлов. 
Шесть пудов 
(для веса ровного!), 
будто правит 
кедров полком он, 
снег хрустит 
под Парамоновым, 
председателем 
исполкома. 
Распахнулся весь, 
роют 
снег 
пимы. 
— Будто было здесь?! 
Нет, не здесь. 
Мимо! — 
Здесь кедр 
топором перетроган, 
зарубки 
под корень коры, 
у корня, 
под кедром, 
дорога, 
а в ней —

❂❂❂❂

император зарыт

❂❂❂❂

*

❂❂❂❂

.

❂❂❂❂

Лишь тучи 
флагами плавают, 
да в тучах 
птичье вранье, 
крикливое и одноглавое, 
ругается воронье. 
Прельщают 
многих 
короны лучи. 
Пожалте, 
дворяне и шляхта, 
корону 
можно 
у нас получить, 
но только

❂❂❂❂

вместе с шахтой.

❂❂❂❂

Свердловск 
1928 г.

❂❂❂❂