Дешевая распродажа

Женщину ль опутываю в трогательный роман, 
просто на прохожего гляжу ли — 
каждый опасливо придерживает карман. 
Смешные! 
С нищих — 
что с них сжулить? 
 
Сколько лет пройдет, узнают пока — 
кандидат на сажень городского морга — 
я 
бесконечно больше богат, 
чем любой Пьерпонт Морган. 
 
Через столько-то, столько-то лет 
— словом, не выживу — 
с голода сдохну ль, 
стану ль под пистолет — 
меня, 
сегодняшнего рыжего, 
профессора разучат до последних йот, 
как, 
когда, 
где явлен. 
Будет 
с кафедры лобастый идиот 
что-то молоть о богодьяволе. 
 
Склонится толпа, 
лебезяща, 
суетна. 
Даже не узнаете — 
я не я: 
облысевшую голову разрисует она 
в рога или в сияния. 
 
Каждая курсистка, 
прежде чем лечь, 
она 
не забудет над стихами моими замлеть. 
Я — пессимист, 
знаю — 
вечно 
будет курсистка жить на земле. 
 
Слушайте ж: 
 
все, чем владеет моя душа, 
— а ее богатства пойдите смерьте ей! — 
великолепие, 
что в вечность украсит мой шаг 
и самое мое бессмертие, 
которое, громыхая по всем векам, 
коленопреклоненных соберет мировое вече, 
все это — хотите? — 
сейчас отдам 
за одно только слово 
ласковое, 
человечье. 
 
Люди! 
 
Пыля проспекты, топоча рожь, 
идите со всего земного лона. 
Сегодня 
в Петрограде 
на Надеждинской 
ни за грош 
продается драгоценнейшая корона. 
 
За человечье слово — 
не правда ли, дешево? 
Пойди, 
попробуй,- 
как же, 
найдешь его! 
 
1916