Все выел ненасытный солончак.  
Я корчевала скрюченные корни  
Когда-то здесь курчавившихся лоз, —  
Земля корявая, сухая, в струпьях,  
Как губы у горячечной больной…  
Под рваною подошвою ступня  
Мозолилась, в лопату упираясь,  
Огнем тяжелым набухали руки, —  
Как в черепа железо ударялось.  
Она противоборствовала мне  
С какой-то мстительностью древней, я же  
Киркой, киркой ее — вот так, вот так,  
Твое упрямство я переупрямлю!  
Здесь резвый закурчавится горох,  
Взойдут стволы крутые кукурузы,  
Распустит, как Горгона, змеи — косы  
Брюхатая, чудовищная тыква.  
Ах, ни подснежники, ни крокусы не пахнут  
Весной так убедительно весною,  
Как пахнет первый с грядки огурец!..  
Сверкал на солнце острый клык кирки,  
Вокруг, дробясь, подпрыгивали комья,  
Подуло морем, по спине бежал  
И стынул пот студеной, тонкой змейкой, —  
И никогда блаженство обладанья  
Такой неомраченной полнотой  
И острой гордостью меня не прожигало…  
А там, в долине, отцветал миндаль  
И персики на смену зацветали.  

❂❂❂❂

1924  

❂❂❂❂