Один и одна

Солнцеглаза была Зулейха  
И всей мощью беспомощной сердца,  
Как мечтание, как жениха,  
Полюбила раба-иноверца,  
А богата была и знатна  
И всевластного старца жена.  

❂❂❂❂

Был взаправду Иосиф красив,  
Нежен, строен, плечист и послушен,  
Он при робости был прозорлив  
И при мудрости был простодушен.  
Госпоже был он верным слугой,  
Но владел им Господь всеблагой.  

❂❂❂❂

Вряд ли видел сей раб Зулейху,  
Ибо видеть ее опасался.  
Может быть, он склонялся к греху,  
Но при этом греху ужасался.  
Грех в кумирнях смердел, он блестел  
Костью, бронзой изваянных тел.  

❂❂❂❂

Стал почти что владыкой земли  
Прежний раб. Вот, вельмож возглавляя,  
Он скакал. Там лежала в пыли  
И в отрепьях старуха слепая.  
На нее посмотрел он с коня,  
Чернь курчавых волос наклоня.  

❂❂❂❂

Верховые глядят, трепеща:  
Это что — колдовство? или диво?  
Где старуха? Конечно, нища,  
Но зато молода и красива,  
А глаза как два солнца горят  
И лохмотья — как царский наряд.  

❂❂❂❂

То была Зулейха: в нищете,  
В слепоте столько лет бытовала!  
Он узнал ее: в каждой черте  
Был огонь и любовь ликовала!  
Всадник спешился, к сердцу прижал  
Ту, которую сердцем желал.  

❂❂❂❂

Это стала планета иной,  
Это капища власть прекратилась,  
Это свет обновился земной,  
Это в небо земля превратилась,  
Ибо счастье с одной одного —  
Торжество мирозданья всего.  

❂❂❂❂

1993  

❂❂❂❂