Джонни из Бредисли

Поднялся Джонни майским утром, 
Спросил воды — лицо умыть. 
«С цепей спустите серых гончих, 
Но — до охоты — не кормить!» 
Узнала мать его об этом, 
Ломает руки, слезы льет: 
«О Джонни, что ты вдруг задумал! 
Тебя в лесу погибель ждет! 
У нас хлебов пшеничных вдоволь, 
У нас вина хоть пруд пруди! 
Останься лучше дома, Джонни! 
За дичью в лес не уходи!» 
Но Джонни взял свой добрый лук, 
Взглянул — бежит ли свора, 
И за дичиной поспешил 
В чащобы Дёррисдора. 
Когда он мимо Мерримесс 
По тропке узкой поспешал, 
Заметил он, что в стороне 
Олень средь вереска лежал. 
Стрела запела — зверь вскочил, 
Но меток был удар стрелка; 
Оленя раненого псы 
Настигли возле тростника. 
Оленя Джонни ободрал, 
Ср’eзал мясо с костей 
И потчевал кровожадных псов, 
Словно господских детей. 
И столько оленины съели они 
На пиршестве том лесном, 
Что сам он и кровожадные псы 
Заснули мертвецким сном. 
Стороной той старый оборвыш брел — 
Будь он проклят во веки веков! 
Потому что направился он в Хислингтон, 
Где Семеро Лесников. 
«Что нового скажешь, седой босяк, 
Что нового скажешь нам?» 
«Ничего, — говорит он, — кроме того, 
Что увидел, не веря глазам!» 
Когда проходил я у Мерримесс, 
Среди заповедных лесов, 
Красивейший юноша крепко спал 
В окружении серых псов. 
Рубашка была на юноше том 
Голландского полотна, 
Поверх нее богатый камзол 
Из линкольнского сукна. 
Две дюжины на камзоле блестит 
Пуговиц золотых, 
И морды в оленьей крови у псов, 
Кровожадных и злых». 
Тогда заявляет Первый Лесник — 
Глава остальных шести: 
«Если это Джонни из Бредисли, 
Нам лучше бы не идти!» 
Тогда заявляет Шестой Лесник 
(Сын младшей сестры того): 
«Если это Джонни из Бредисли, 
Пойдемте убьем его!» 
А первой стрелою каждый Лесник 
В колено ему попал. 
Тогда заявляет Седьмой Лесник: 
«Пометче — и он пропал!» 
А Джонни, к дубу спиной привалясь, 
В камень упер стопу 
И всех Лесников, опричь одного, 
Свалил на лесную тропу. 
А тому Леснику три ребра сломал, 
И ключицу ему перебил, 
И скрюченным бросил его на седло, 
Чтобы миру вестником был. 
«О певчая пташка, сыщись в лесу, 
Что накажу — просвисти! 
Ты к матушке милой моей лети — 
Проси ее к Джонни прийти!» 
И к родимой его прилетает скворец; 
На окошко сел и поет. 
А припев его песенки был такой: 
«Что-то Джонни домой не идет!» 
И взяли они из орешины жердь, 
Еще из терновника шест, 
И многое множество их пошло 
За раненым Джонни в лес. 
И говорит его старая мать, 
А горькие слезы текут: 
«Ты не слушал, Джонни, советов моих — 
Вот и встретил погибель тут! 
Случалось мне в Бредисли приносить 
И малый груз, и большой. 
Не случалось мне в Бредисли приносить, 
О чем извелась душой. 
И горе тому босяку-старику — 
Будь он проклят во веки веков! 
Высочайшее дерево в Мерримесс 
Сколь угодно взрастило суков». 
А луку Джонни теперь не стрелять, 
Серым псам не бежать никуда. 
В Дёррисдеррской Джонни лежит земле, 
Отохотившись навсегда.

❂❂❂❂