Портрет

Я долго знал её, но разгадать не мог.  
Каким-то раздвоением чудесным  
Томилась в ней душа. Её поставил Бог  
На рубеже меж пошлым и небесным.  
Прибавить луч один к изменчивым чертам –  
И Винчи мог бы с них писать лицо Мадонны;  
Один убавить луч – за нею по пятам  
Развратник уличный помчался ободрённый.  
В её словах был грех и страстью взор горел,  
Но для греха она была неуязвима.  
Она бы соблазнить могла и херувима,  
Но демон обольстить её бы не сумел.  
Ей чуждо было всё, что мир считал стыдливым,  
И, в мире не признав святого ничего,  
Она лишь в красоте ценила божество,  
И грех казался ей не злым, а некрасивым.  
И некрасивыми, как грех, казались ей  
Объятия любви и материнства муки.  
Она искала встреч и жаждала разлуки,  
Святая без стыда, вакханка без страстей.  
Тебе, я знаю, жить недолго суждено.  
Смеёшься ль ты порой, грустишь ли одиноко,  
Всегда ты нам чужда, душа твоя далёко.  
Так тучи в поздний час, когда в полях темно,  
Последним золотом заката догорая,  
Блестит одна, земле и небесам чужая.  
Как тучка лёгкая, короткой жизни путь  
Проходишь ты, горя красою безучастной.  
Боишься ты любви, томя напрасно грудь  
Мечтами гордыми и жалостью бесстрастной.  
Но более, чем жизнь, чем свет и божество,  
Твоей души люблю я красоту больную.  
И много стражду я, и тяжело ревную,  
Но изменить в тебе не мог бы ничего.  
Быть может, близок день, и я приду с цветами  
Туда, где цвет увял нездешней красоты.  
Как тучка бледная, сольёшься с небесами,  
Растаешь в вечности, загадочной, как ты.  
 
1907  

❂❂❂❂