Ивану Матвеевичу Муравьеву

Пусть крутят в крючки темно-русые  
И с просединой волоса мои,  
А слова мои, слуги быстрые  
Духа жаркого, сердца русского,  
Пусть запишет нам парень грамотной.  

❂❂❂❂

Каково же мне титулярному,  
Что нет времени и к друзьям своим  
Самому писнуть: «Не прогневайтесь,  
Что спасибо вам опоздал сказать  
За жадобную ладу грамотку».  
Любо было мне получить ее,  
Прочитав ее, я задумался,  
А задумавшись, слово вымолвил:  
«Рано, рано ты, млад ясен сокол,  
Со тепла гнезда подымаешься,  
Оставляешь ты дом отеческой  
И родимую нашу сторону.  
Покидаешь ты верных слуг твоих,  
С другом пламенным разлучаешься.  
Ах! не с ним ли ты тайну речь держал?  
Чтобы вместе жить неразлучно век,  
Чтобы пищу есть с одного стола,  
А платие носить с одного плеча,  
А теперь, сокол, птичка острая,  
Не простяся с ним, возвиваешься…»  

❂❂❂❂

Залетел сокол уж за облако…  
Что за облако лучезарное,  
Лучезарное, иноземное,  
Любо там тебе? В молодых летах  
На заморский край мы в раек глядим,  
Блеском радужным я прельщался сам;  
Но из-за моря все домой глядел,  
Нет утех прямых, мне казалось, там,  
Где нельзя ими поделиться с кем!  
Где пролить нельзя животворный дух  
Счастья русского в недры русские,  
С кем подержишь там богатырску речь?  
С кем отважную грянешь песенку?  
Исполинский дух наших отчичей  
Во чужих землях людям кажется  
Сверхъестественным исступлением!  
Да и как ему не казаться так?  
Во чужих землях все по ниточке,  
На безмен слова, на аршин шаги.  
Там сидят, сидят да подумают,  
А подумавши, отдохнуть пойдут,  
Отдохнувши уж, трубку выкурят  
И, задумавшись, работать начнут,  
Нет ни песенки, нет ни шуточки,  
А у нашего, православного,  
Дело всякое между рук горит,  
Разговор его — громовой удар,  
От речей его искры сыплются,  
По следам за ним коромыслом пыль!  
Уже в горести мне мечтается,  
Что смотря на твой восхищенный взгляд,  
Слыша быструю речь российскую,  
Иноземец мой бельмы вытращил  
И веревками запасается…  
Горько стало мне, удаленному,  
Представлять тебя в пеленах таких,  
Поднялась было грудь… Я вздох сдержал,  
Но живой слезы капля теплая  
Из-под вежд моих вырывается,  
Оживленная чистой радостью,  
Скоро катится вдоль по грамотке,  
Ищет местечка успокоиться  
И на том самом стала трепетно,  
Где написано было: «Счастлив я».  

❂❂❂❂

Растворенное счастье радостью  
Сообщением умножается!  
Не смывается слово милое  
Каплей теплою слез приятельских,  
Но черты его увеличились,  
Распростерся их цвет торжественный.  
Вдруг прозрачная и блестящая,  
Прибежавшая к слову капелька,  
Встрепенувшися, облачилася  
В ризу счастия, в пурпур дружества  
И с торжественным шумом некаким  
За собой влечет свой безмерный шлейф…  

❂❂❂❂

Тут меня уж как пронял смех такой!  
Пошла… Ишь, барыня, поди, ну Бог с тобой.  
И что за шлейф! Что за покрой!  
Ведь мне пора  
С двора  
Долой:  
В Кремле поставить трон златой,  
На нем несгладимой чертой  
Везде я напишу «Л…»,  
Которой будет к нам весной,  
Так я обязан головой  
С моей отеческой страной  
Исправным в срок явиться,  
Чтоб счастью русскому чин чином о Святой  
Где было воцариться.  

❂❂❂❂

1793  

❂❂❂❂