Когда я был влюблен

Когда я был влюблен (а я влюблен  
Всегда — в поэму, женщину иль запах),  
Мне захотелось воплотить свой сон  
Причудливей, чем Рим при грешных папах.  
Я нанял комнату с одним окном,  
Приют швеи, иссохшей над машинкой,  
Где, верно, жил облезлый старый гном,  
Питавшийся оброненной сардинкой.  
Я стол к стене придвинул; на комод  
Рядком поставил альманахи «Знанье»,  
Открытки — так, чтоб даже готтентот  
В священное б пришел негодованье.  
Она вошла спокойно и светло,  
Потом остановилась изумленно,  
От ломовых в окне тряслось стекло,  
Будильник тикал злобно-однотонно.  
И я сказал: «Царица, вы одни  
Сумели воплотить всю роскошь мира,  
Как розовые птицы — ваши дни,  
Влюбленность ваша — музыка клавира.  
Ах! Бог любви, загадочный поэт,  
Вас наградил совсем особой меткой,  
И нет таких, как вы…» Она в ответ  
Задумчиво кивала мне эгреткой.  
Я продолжал (и резко за стеной  
Звучал мотив надтреснутой шарманки):  
«Мне хочется увидеть вас иной,  
С лицом забытой Богом гувернантки;  
И чтоб вы мне шептали: „Я твоя“,  
Или еще: „Приди в мои объятья“.  
О, сладкий холод грубого белья,  
И слезы, и поношенное платье».  
А уходя, возьмите денег: мать  
У вас больна, иль вам нужны наряды…  
…Мне скучно всё, мне хочется играть  
И вами, и собою, без пощады…»  
Она, прищурясь, поднялась в ответ,  
В глазах светились злоба и страданье:  
«Да, это очень тонко, вы поэт,  
Но я к вам на минуту… до свиданья!»  
Прелестницы, теперь я научён,  
Попробуйте прийти, и вы найдете  
Духи, цветы, старинный медальон,  
Обри Бердслея в строгом переплете.  

❂❂❂❂