За картой убившие карту,  
всё, чем была юность светла,  
вы думали: к первому марту  
я всё проиграю — дотла.  
Вы думали: в вызове глупом  
я, жизнь записав на мелок,  
склонюсь над запахнувшим супом,  
над завтрашней парой чулок.  
Неправда! Я глупый, но хитрый.  
Я больше не стану считать!  
Я мокрою тряпкою вытру  
всю запись твою, нищета.  
Меня не заманишь ты в клерки,  
хоть сколько заплат ни расти,  
пусть все мои звезды померкли —  
я счет им не буду вести.  

❂❂❂❂

Шептать мне вечно, чуть дыша,  
шаманье имя Иртыша.  
В сводящем челюсти ознобе  
склоняться к телу сонной Оби.  
А там — еще синеют снеги,  
светлейшие снега Онеги.  
Ах, кто, кроме меня, вечор им  
поведал бы печаль Печоры!  
Лишь мне в глаза сверкал, мелькал,  
тучнея тучами, Байкал.  
И, играя пеною на вале,  
чьи мне сердце волны волновали?  
Чьи мне воды губы целовали?  
И вот на губах моих — пена и соль,  
и входит волненье, и падает боль,  
играть мне словами с тобою позволь!  

❂❂❂❂

1921  

❂❂❂❂