В екатеринославских степях, 
Где травы, 
где просторов разбросано столько, 
Мы поймали махновца Кольку, 
И, чтоб город увидел 
и чтоб знали поля, 
Мне приказано было его 
расстрелять.

❂❂❂❂

Двинулись… 
Он — весел и пьян, 
Я — чеканным шагом сзади… 
Солнце, уставшее за день, 
Будто убито, 
сочилось огнями дымящихся ран

❂❂❂❂

Пришли… 
Я прижал осторожно курок, 
И Колька, без слова, без 
звука, 
Протянул на прощанье мне 
руку, 
Пять пальцев, 
Пять рвущихся к жизни дорог…

❂❂❂❂

Колька, Колька… Где моя злоба? 
Я не выстрелил, 
и мы ушли назад: 
Этот паренек, должно быть, 
При рожденье вытянул туза, 
Мы ушли и долгий отдых 
Провожали налегке 
Возле Брянского завода 
В незнакомом кабаке. 
И друг друга с дружбой новой 
Поздравляли на заре, 
Он забыл, что он — махновец, 
Я забыл, что я — еврей.

❂❂❂❂