Болезнь в груди моей и нет мне исцеленья,  
Я увядаю в полном цвете!  
Пускай! — я не был раб земного наслажденья,  
Не для людей я жил на свете.  
Одно лишь существо душой моей владело,  
Но в разный путь пошли мы оба,  
И мы рассталися, и небо захотело,  
Чтоб не сошлись опять у гроба.  
Гляжу в безмолвии на запад: догорает  
Краснея гордое светило,  
Мне хочется за ним: оно, быть может, знает,  
Как воскрешать все то, что мило.  
Быть может, ослеплен огнем его сиянья  
Я хоть на время позабуду  
Волшебные глаза и поцелуй прощанья,  
За мной бегущие повсюду.  

❂❂❂❂