Муха и паук

В прекрасном здании одном,  
Великолепном и большом,  
В котором сколько всё искусством поражало,  
То столько ж простотой своей равно прельщало,  
В сем самом здании на камне заседала  
Одна премрачная из мух и размышляла,  
Так, как бы, например, ученый размышлял,  
Когда глубокую задачу раздробляет.  
А что у мух всегда вид пасмурный бывает  
И часто голова ногою подперта  
И бровь насуплена, тому причина та,  
Что много мухи разумеют  
И в глубину вещей стараются входить,  
А не вершки одни учености схватить.  
Премудрой мухе, здесь сидящей в размышленьи,  
В таком же точно быть случилось положеньи.  
Нахмуря плоский лоб полдюжиной морщин  
В искании вещам и бытиям причин,  
«Хотелось бы мне знать, — сказала, —  
Строенье это от чего?  

❂❂❂❂

И есть ли кто-нибудь, кто сотворил его?  
По-моему, как я об этом заключала,  
То кажется, что нет; и кто бы это был?»  
— «Искусство, — пожилой паук ей говорил, —  
Всё, что ты видишь, сотворило;  
А что искусство это было,  
Свидетельствует в том порядок всех частей  
Тобою видимых вещей».  
— «Искусство? — муха тут с насмешкой повторила.—  
Да что искусство-то? — спросила.—  
И от кого оно? Нет, нет, я, размышляя,  
Другого тут не нахожу,  
Как то, что это всё лишь выдумка пустая  
А разве я тебе скажу,  
Как это здание и отчего взялося.  
Случилось некогда, что собственно собой  
Здесь мелких камушков так много собралося,  
Что камень оттого составился большой,  
В котором оба мы находимся с тобой.  
Ведь это очень ясно мненье?»  

❂❂❂❂

Такое мухи рассужденье,  
Как мухе, можно извинить;  
Но что о тех умах великих заключить,  
Которые весь свет случайным быть считают  
Со всем порядком тем, который в нем встречают,  
И лучше в нем судьбе слепой подвластны быть,  
Чем бога признавать, решились?  
Тех, кажется, никак не можно извинить,  
А только сожалеть об них, что повредились.  

❂❂❂❂

1772  

❂❂❂❂