Нет за душой у меня никакой корысти,  
Это единственное, в чём мне ещё везёт.  
И хоть глаза у меня разные и вразлёт,  
В небо заезженное вперяюсь сквозь листья  
Здесь, где так близко внуковский аэропорт.  

❂❂❂❂

Ах, самолёты летают не выше, чем птицы,  
Ввинчен в несчастный мой слух самолётный винт,  
След реактивный, как госпитальный бинт  
В памяти, — видимо, к югу лайнер стремится,  
И заливаюсь краской, что твой гиацинт.  

❂❂❂❂

Там, где в военные годы я бинтовала лица,  
Там, где был госпиталь, детство, имперский тыл,  
Где была кровь привычнее школьных чернил,  
Там заграница, боже мой, там заграница!  
И ни при чём гиацинта розовый пыл.  

❂❂❂❂

Ах, как легко от империи край отломан, —  
Легче, чем от лозы виноградной кисть.  
Всё-таки есть, есть у меня корысть, —  
Вывинтить из ушей самолётный гомон,  
Голыми дёснами след реактивный разгрызть.  

❂❂❂❂

Это, пожалуй, легче сделать, чем выжечь  
Память свою, печальную память свою.  
Я не в саду — в эпицентре распада стою  
И из косящих глаз слёзы пытаюсь выжать.  
Будем считать, что из неба я слёзы пью  
И под сурдинку небес гиацинт пою.  
 

❂❂❂❂

12 апреля 2002  

❂❂❂❂