Имя ее вкраплено в набор — «социализм»,  
Фамилия рифмуется со словом «революция».  
Этой шарадой  
начинается Лиза  
Лютце.  
Теперь разведем цветной порошок  
И возьмемся за кисти, урча и блаженствуя.  
Сначала  
всё  
идет  
хорошо —  
Она необычайно женственна:  
Просторные плечи и тесные бедра  
При некой такой звериности взора  
Привили ей стиль вызывающе-бодрый,  
Стиль юноши-боксера.  

❂❂❂❂

Надменно идет она в сплетне зудящей,  
Но яд  
не пристанет  
к шотландской  
колетке:  
Взглянешь на черно-белые клетки —  
«Шах королеве!» — одна лишь задача.  

❂❂❂❂

Пятном Ренуара сквозит ее шея,  
Зубы — реклама эмалям Лиможа…  
Уж как хороша! А всё хорошеет,  
Хорошеет — ну просто уняться не может.  

❂❂❂❂

Такие — явленье антисоциальное.  
Осветив глазом в бликах стальных,  
Они, запираясь на ночь в спальне,  
Делают нищими всех остальных;  
Их красота —  
разоружает…  
Бумажным змеем уходит, увы,  
Над белокурым ее урожаем  
Кодекс  
законов  
о любви.  

❂❂❂❂

Человек-стервец обожает счастье.  
Он тянется к нему, как резиновая нить,  
Пока не порвется. Но каждой частью  
Снова станет тянуться и ныть.  

❂❂❂❂

Будет ли то попик вегетарьянской секты,  
Вождь травоядных по городу Орлу,  
Будет ли замзав какой-нибудь подсекции  
Утилизации яичных скорлуп,  
Будет ли поэт субботних приложений,  
«Коммунхозную правду» сосущий за двух  
(Я выбрал людей,  
по существу  
Не имеющих к поэзии прямого приложенья,  
Больше того: иметь не обязанных,  
Наконец обязанных не иметь!),—  
И вдруг  
эскизной  
прически  
медь,  
Начищенная, как в праздник!  

❂❂❂❂

И вы, замзав, уже мягче правите,  
И мораль травоеда не так уж строга,  
И даже в самой «Коммунхозной правде»  
Вспыхивает вдруг золотая строка.  
Любая деваха при ней — урод,  
Таких нельзя держать без учета.  
Увидишь такую — и сводит рот.  
И хочется просто стонать безотчетно.  

❂❂❂❂

Такая. Должна. Сидеть. В зоопарке.  
(Пусть даже кричат, что тут —  
выдвиженщина!)  
И шесть или восемь часов перепархивать  
В клетке с хищной надписью: «Женщина»,  
Чтоб каждый из нас на восходе дня,  
Преподнеся ей бессонные ночи,  
Мог бы спросить: «Любишь меня?»  
И каждому отвечалось бы: «Очень».  

❂❂❂❂

И вы, излюбленный ею вы,  
Уходите в недра контор и фабрик,  
Но целые сутки будет в крови  
Любовь топорщить звездные жабры.  

❂❂❂❂

Шучу, конечно. Да дело не в том.  
Кто хоть раз услыхал свое имя,  
Вызвоненное этим ртом,  
Этими зубами в уличном интиме…  

❂❂❂❂

Русые брови лихого залета  
Такой широты, что взглянешь — и дрожь!  
Тело, покрытое позолотой,  
Напоминает золотой дождь,  
Тело, окрашенное легкой и маркой  
Пылью бабочек, жарких как сон,  
Тело точно почтовая марка  
С каких-то огромней Канопуса солнц.  

❂❂❂❂

Вот тут и броди, и кури, и сетуй,  
Давай себе слово, зарок, обет,  
Автоматически жуй газету  
И машинально читай обед.  
И вдруг увидишь ее двою…  
Да что сестру? Ее дедушку! Мопса!  
И пластырем ляжет на рану твою  
Почтовая марка с Канопуса.  

❂❂❂❂

И всё ж не помогут ни стрижка кузины,  
К сходству которой ты тверд, как бетон,  
Ни русые брови какой-нибудь Зины,  
Ни зубы этой, ни губы той —  
Что в них женского? Самая малость.  
Но Лиза сквозь них проступала, смеясь,  
Тут женское к женственному подымалось,  
Как уголь кристаллизовался в алмаз.  
Но что, если этот алмаз не твой?  
Если курок против сердца взведен?  
Если культурье твое естество  
Воет под окнами белым медведем?  

❂❂❂❂

Этот вопрос я поднял не зря.  
Наука без действенной цели — болото.  
Ведь ежели  
от груза  
мочевого пузыря  
Зависит сновидение полета,  
То требую хотя бы к будущей весне  
Прямого ответа без всякой водицы:  
С какими еще пузырями водиться,  
Чтоб Лизу мою увидать во сне?  

❂❂❂❂

Шучу. Шучу. Да дело не в том.  
Кто хоть однажды слыхал свое имя,  
Так… мимоходом… ходом мимо  
Вызвоненное этим ртом…  

❂❂❂❂

Она была вылита из стекла.  
Об нее разбивались жемчужины смеха.  
Слеза твоя бы по ней стекла,  
Как по графину: соленою змейкой,  
Горечь и кровь скатились по ней бы,  
Не замутив водяные тона.  
Если есть ангелы — это она:  
Она была безразлична, как небо.  

❂❂❂❂

Сегодня рыдай, тоскою терзаемый,  
Завтра повизгивай от умор —  
Она,  
как будто  
из трюмо,  
Оправит тебя драгоценными глазами.  
Она… Но передашь ее меркой ли  
Милых слов: «подруга», «жена»?  
Она  
была  
похожа  
на  
Собственное отражение в зеркале.  

❂❂❂❂

Кто не страдал, не умеет любить.  
Лиза же, как на статистике Дания,—  
Рай молока и шоколада, а не быт:  
Полное отсутствие страдания.  

❂❂❂❂

В «социализм» ее вкраплено имя,  
Фамилия рифмуется со словом «революция».  
О, если бы душой была связана с ними  
Лиза Лютце!  

❂❂❂❂

1929  

❂❂❂❂