Из дневника

Да, молодость прошла. Хоть я весной  
Люблю бродить по лужам средь березок,  
Чтобы увидеть, как зеленым дымом  
Выстреливает молодая почка,  
Но тут же слышу в собственном боку,  
Как собственная почка, торжествуя,  
Стреляет прямо в сердце…  
Я креплюсь.  
Еще могу подтрунивать над болью;  
Еще люблю, беседуя с врачами,  
Шутить, что «кто-то камень положил  
В мою протянутую печень»,- всё же  
Я знаю: это старость. Что поделать?  
Бывало, по-бирючьи голодал,  
В тюрьме сидел, был в чумном карантине,  
Тонул в реке Камчатке и тонул  
У льдины в Ледовитом океане,  
Фашистами подранен и контужен,  
А критиками заживо зарыт,-  
Чего еще? Откуда быть мне юным?  

❂❂❂❂

Остался, правда, у меня задор  
За письменным столом, когда дымок  
Курится из чернильницы моей,  
Как из вулканной сопки. Даже больше:  
В дискуссиях о трехэтажной рифме  
Еще могу я тряхануть плечом  
И разом повалить цыплячьи роты  
Высокочтимых оппонентов — но…  
Но в Арктику я больше не ходок.  
Я столько видел, пережил, продумал,  
О стольком я еще не написал,  
Не облегчил души, не отрыдался,  
Что новые сокровища событий  
Меня страшат, как солнечный удар!  
Ну и к тому же сердце…  
Но сегодня,  
Раскрывши поутру свою газету,  
Я прочитал воззванье к молодежи:  
«ТОВАРИЩИ, НА ЦЕЛИНУ!  
ОСВОИМ  
ТРИНАДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ ГА СТЕПЕЙ  
ЗАВОЛЖЬЯ, КАЗАХСТАНА И АЛТАЯ!»  

❂❂❂❂

Тринадцать миллионов… Что за цифра!  
Какая даль за нею! Может быть,  
Испания? Нет, больше! Вся Канада!  
Тринадцать… М?  
И вновь заныли раны,  
По старой памяти просясь на фронт.  
Пахнуло ветром Арктики! Что делать?  

❂❂❂❂

Гм… Успокоиться, во-первых. Вспомнить,  
Что это ведь воззванье к молодежи,  
А я? Моя-то молодость тово…  
Я грубо в горсть ухватываю печень.  
Черт… ни малейшей боли. Я за почки:  
Дубасю кулаками по закоркам —  
Но хоть бы что! Молчат себе. А сердце?  

❂❂❂❂

Тут входит оживленная жена:  
«Какая новость! Слышал?»  
— «Да. Ужасно.  
Прожить полвека, так желать покоя  
И вдруг опять укладывать в рюкзак  
Свое солдатство. А?»  
— «Не понимаю».  
— «А что тут, собственно, не понимать?  
Ну, еду… Ну, туда, бишь… в это… как там?  
(Я сунул пальцем в карту наугад.)  
Пишите, дорогие, в этот город!  
Зовется он, как видите, „Кок…“, „Кок…“  
(Что за петушье имя?) „Кокчетав“.  
Вот именно. Туда. Вопросы будут?»  

❂❂❂❂

1954  

❂❂❂❂