Площадь восстания

С кем ни обмолвишься словечком,  
Одно лишь горе да печаль.  
Вон девушка сняла колечко,  
Ей выбросить его не жаль.  
Везде обман — лгут люди, книги,  
Родной отец, родная мать,  
Душа заходится, как в крике,  
Что с нею — сразу не понять.  
А очередь сильней теснится  
И винной таре несть числа,  
В авоськах, сумках и тряпицах  
Пуды отмытого стекла.  
И вкруг высотного, как змейка,  
Позвякивая круг ползет,  
Его остановить посмей-ка,  
И под собою подомнет.  
О лица, лица, лица, лица, —  
Пустых бутылок карусель.  
Сюда с собранья, из больницы,  
Из дому, не застлав постель.  
За час-другой набрав копейки,  
И за угол, где магазин,  
Уже в другой заверчен змейке,  
И жалит с детства до седин.  
И на троих, и в подворотни,  
И пьяной исповеди боль.  
Не слышит грозный и высотный —  
В нем тоже льется алкоголь.  
Бутылочного цвета лица.  
О горе, горе без креста.  
Мне сан священнический снится,  
О жалкая моя мечта.  

❂❂❂❂

1974  

❂❂❂❂