О.Э.Мандельштаму

1.  
Живой поэт всегда забава  
Потенциальной смуты гражданин,  
Не зря у рта сквозит печаль усмешки,  
И не причесан, в ветоши штанин.  
По зыбким дням своим идет, как в морге,  
Всех убиенных: видит наяву,  
И видит, как палач в немом восторге  
Стихи его глотает, как халву.  
Он с книгой, пышно изданной в Нью-Йорке,  
Придет к поэту вместе повздыхать,  
И просидит с ним до вечерней зорьки,  
Смакуя заграничную печать.  
Ах, Мандельштам, такое ли вам снилось,  
Чтоб неустанно, как безмолвный грач,  
Отдавшись страсти собственной на милость,  
Читал Вас уважающий палач.  
И мертвого ценя вдвойне за слово,  
Он здесь вас постарается издать,  
Но не дай Бог воскреснуть Вам — живого  
Российская не выдержит печать.  
Мы будем жить, глотками отпивая,  
Твое вино, моя земля сырая,  
Пока в безвременьи не выискался вождь,  
И дождь доносов не взрастил былую мощь  
И пыль земли родной пока еще живая.  
Что рассказал бы Осип Мандельштам,  
Когда вино бы распечатал сам  
И сел бы к нам с воронежской тетрадкой,  
Какою осенил бы нас разгадкой,  
И что позволил бы сказать устам?  
Бог миловал нас. Жить или не жить,  
Сырую землю по глоточку пить,  
К ней привыкать, по ней ходить учиться,  
Покамест волк и сытая волчица  
Не взвыли: «Гадов бить!»  
И жирный ус в земле не начал шевелиться.  
3.  
Добавить к поэзии русской что-либо  
Почти не возможно,  
Будь мрачною глыбой, будь солнечной глыбой,  
Усилье — ничтожно.  
В тем ты прекрасней, однажды дерзнувший  
На строки иные  
Безумец и узник, в безвестьи почивший  
Под небом России.  

❂❂❂❂

1976  

❂❂❂❂