Возроптали иудеи: 
«Труден путь наш, долгий путь. 
Пресмыкаясь, точно змеи, 
Мы не смеем отдохнуть». 
В стан усталых иудеев 
Из неведомой земли 
Вереницы мудрых змеев 
Утром медленно ползли. 
Подымался к небу ропот: 
«Нет надежд и нет дорог! 
Или нам наш долгий опыт 
Недостаточно был строг?» 
Рано утром, в час восхода, 
Голодна, тоща и зла, 
В стан роптавшего народа 
Рать змеиная ползла. 
И, раздор меж братьев сея, 
Говорил крамольник злой: 
«Мы отвергнем Моисея, 
Мы воротимся домой». 
Чешуёй светло-зелёной 
Шелестя в сухой пыли, 
По равнине опалённой 
Змеи медленно ползли. 
«Здесь в пустыне этой пыльной 
Мы исчахнем и умрём. 
О, вернёмся в край обильный, 
Под хранительный ярём». 
Вдруг, ужаленный змеёю, 
Воин пал сторожевой, — 
И сбегаются толпою 
На его предсмертный вой. 
И, скользя между ногами 
Старцев, жён, детей и дев, 
Змеи блещут чешуями, 
Раззевают хищный зев, 
И вонзают жала с ядом 
В обнажённые стопы 
Их враждебно-вещим взглядом 
Очарованной толпы. 
Умирали иудеи, — 
И раскаялись они. 
«Моисей, нас жалят змеи! — 
Возопил народ. — Взгляни: 
Это — кара за роптанье. 
Умоли за нас Творца, 
Чтоб Господне наказанье 
Не свершилось до конца». 
И, по слову Моисея, 
Был из меди скован змей, 
И к столбу прибили змея 
Остриями трёх гвоздей. 
Истощили яд свой гости 
И, шурша в сухой пыли, 
Обессиленные злости 
В логовища унесли. 
Перед медным изваяньем 
Преклоняется народ, 
И смиренным покаяньем 
Милость Божию зовёт.

❂❂❂❂