Глубокий плюш казенного Эдема, 
развязный грешник, я взяла себе 
и хищно н неопытно владела 
углом стола и лампой на столе.

❂❂❂❂

На каторге таинственного дела 
о вечности радел петух в селе, 
и, пристальная, как монгол в седле, 
всю эту ночь я за столом сидела.

❂❂❂❂

Всю ночь в природе длился плач раздора 
между луной и душами зверей, 
впадали в длинный воздух коридора, 
исторгнутые множеством дверей, 
течения полуночного вздора, 
что спит в умах людей и словарей, 
и пререкались дактиль и хорей — 
кто домовой и правит бредом дома.

❂❂❂❂

Всяк спящий в доме был чему-то автор, 
но ослабел для совершенья сна, 
из глуби лбов, как из отверстых амфор, 
рассеивалась спертость ремесла. 
Обожествляла влюбчивость метафор 
простых вещей невзрачные тела. 
И постояльца прежнего звала 
его тоска, дичавшая за шкафом.

❂❂❂❂

В чем важный смысл чудовищной затеи: 
вникать в значенье света на столе, 
участвовать, словно в насущном деле, 
в судьбе светил, играющих в окне, 
и выдержать такую силу в теле, 
что тень его внушила шрам стене! 
Не знаю. Но еще зачтется мне 
бесславный подвиг сотворенья тени.

❂❂❂❂

Тематики стихотворения Описание ночи: