Кентавр

Свершилось чудо!.. Червь презренный,  
Который прежде, под землей,  
Плодясь в стыде и потаенно,  
Не выползал на свет дневной;  
Который знал в былые годы,  
Что мог он только воровски  
Губить богатой жизни всходы,  
В тиши подтачивать ростки,-  
Преобразясь, восстал из праха!  
Ничтожный гад стал крупный зверь;  
И, прежнего не зная страха,  
Подчас пугает сам теперь.  
Заговорив людскою речью,  
Как звери сказочных времен,  
Как бы природу человечью  
Порой выказывает он.  
Знать, с классицизмом воротился  
Мифологический к нам век:  
Ни жеребец, ни человек —  
Кентавр в России народился.  
Носясь то вдоль, то поперек  
По нашим нивам, весям, градам;  
Кидая грязью с резвых ног,  
Взметая пыль, лягая задом,-  
Когда он, бешеный, бежит,  
То с конским ржанием, то с криком,  
И топчет все в порыве диком,-  
Сама земля под ним дрожит!..  
И утомясь, но все же гордый,  
Что совершил безумный бег,  
С своей полуживотной морды  
Он пеной фыркает на всех…  
И все сторонятся, робея,  
Чтоб он не мог кого-нибудь —  
Приняв, конечно, за плебея —  
Иль оплевать, или лягнуть.  
В ляганье вся задача скрыта;  
Вся сила — в мускулах ноги…  
Какая ж мысль, давя мозги,  
Приводит в действие копыта?  
Судя по всем чертам лица,  
Нет мысли! Кроме разве задней…  
Зато природа жеребца  
В нем совершенней и приглядней.  
Что за хребет! и что за рост!  
Налюбоваться мы не можем!  
Как гордо он вздымает хвост,  
Своею мыслию тревожим…  

❂❂❂❂

Иных мыслителей в Москве  
Теперь, по-видимому, бесит,  
Что, стать пытаясь во главе,  
Кентавр меж нами куролесит.  
Им злой почудился в нем дух;  
Глядят вперед они тревожно…  
С их стороны такой испуг  
Мне непонятен. Невозможно  
Играть бесплоднее в слова  
Иль заблуждаться простодушней…  
Ведь ты ж сама была, Москва,  
Его заводскою конюшней!..  

❂❂❂❂

1870  

❂❂❂❂