О нежности

Мы лежали на подступах к небольшой деревеньке.  
Пули путались в мякоти аржаного омета.  
Трехаршинный матрос Петро Гаманенко  
Вынес Леньку, дозорного, из-под пулемета.  

❂❂❂❂

Ленька плакал. Глаза его синие, щелками,  
Затекали слезами и предсмертным туманом.  
На сутулой спине, размозженной осколками,  
Кровь застыла пятном, густым и багряным.  

❂❂❂❂

Подползла санитарка отрядная рыжая.  
Спеленала бинтом, как пеленками, туго,  
Прошептала: — Отплавал матросик, не выживет,  
Потерял ты, Петрусь, закадычного друга!  

❂❂❂❂

Бился «максим» в порыве свирепой прилежности.  
Бредил раненый ломким, надорванным голосом.  
Неуклюжими жестами наплывающей нежности  
Гаманенко разглаживал Ленькины волосы.  

❂❂❂❂

По сутулому телу расползалась агония,  
Из-под корки бинта кровоточила рана.  
Сквозь пальбу уловил в замирающем стоне я  
Нервный всхлип, торопливый выстрел нагана.  

❂❂❂❂

… Мы лежали на подступах к небольшой деревеньке.  
Пули грызли разбитый снарядами угол.  
Трехаршинный матрос Петро Гаманенко  
Пожалел закадычного друга.  

❂❂❂❂

1928  

❂❂❂❂