День к вечеру клонился. Чуть дрожа, 
 
Зной обтекал сухого пепла горы. 
 
Поодаль от пустого блиндажа 
 
Привал разбили под стеной сапёры.

❂❂❂❂

 

Пшено варилось в чёрных котелках, 
 
На дно мучнистым слоем оседая. 
 
С двухлетним мальчуганом на руках 
 
К нам подошла крестьянка молодая.

❂❂❂❂

 

Огонь лизал промасленную жесть, 
 
Косматился, играл меж котелками. 
 
Ребенок плакал: — Мама… хлебца… есть… 
 
И пар ловил опухшими руками.

❂❂❂❂

 

Мне очень трудно продолжать рассказ, 
 
Мне сердце жгут слова ребячьи эти. 
 
Мы все отцы. У каждого из нас 
 
Остались дома маленькие дети.

❂❂❂❂

 

Что б ты ни делал, где бы ты ни жил, 
 
Их образы встают как из тумана. 
 
Сапёр миноискатель отложил, 
 
Сухарь и сахар вынул из кармана.

❂❂❂❂

 

Я видел, как сапёр от слёз ослеп, 
 
Когда ребенок и смеясь, и плача, 
 
Схватив ручонками солдатский хлеб, 
 
Его жевать поспешно, жадно начал.

❂❂❂❂

 

Ты не забудешь никогда, солдат, 
 
Опухшие, бессильные ручонки, 
 
Блуждающий, совсем не детский взгляд 
 
И синий ротик этого мальчонки.

❂❂❂❂

 

Твой горький труд его от смерти спас, 
 
Вернул для жизни щупленькое тело. 
 
Тебе и мне, и каждому из нас 
 
Страна прощать обиды не велела.

❂❂❂❂

 

Когда ты немца встретишь за рекой, 
 
В такой же вот блиндажной чёрной яме, 
 
И ничего не будет под рукой, 
 
Ты в глотку немца вцепишься зубами.

❂❂❂❂

 

Ты будешь грызть, терзая и душа, 
 
Пока не станет он белее мела, 
 
Пока его разбойная душа, 
 
Душа гадюки, не покинет тела.

❂❂❂❂