Вечер

Уж день бледнеющий скрывался  
В багряных западных странах,  
И мрак струями разливался  
На голубых небес полях.  
Почили бури, ветры рьяны  
На лоне бездн, в утесах гор;  
В морях волнуясь злато-рдяны,  
Являл багровый вечер взор.  
С светилом кротким дня прощаясь,  
На грудь Морфея опираясь,  
Во исступлении драгом  
Природа нежная молчала,  
Под кровом тишины дремала;  
И я, простившись с быстрым днем,  
С заботой алчной, суетами,  
Иду кровавый пот омыть,  
Горяще сердце прохладить  
Покоя сладкого струями.  
Иду под тихий, низкий кров,  
В мое жилье уединенно,  
Где дружба, простота, любовь  
Готовят счастье мне священно.  
Не роскошь, низких душ кумир,  
Не сонм утех, забав презренный,  
Не сладкогласны тоны лир  
Мои днесь члены отягчении  
К покою будут призывать:  
Улыбка дружества усердна,  
Спокойна совесть, чиста, верна,  
Мой рай, моих веселий мать.  
Весна прекрасною рукою  
Дерновый одр украсит мой,  
Труд дневный позовет к покою.  
Души моей тиран презлой,  
О скука, фурия надменна!  
Ты в час сей будешь умерщвленна,  
Иссякнет яд твой для меня!  
Но, ах! когда вещаю я!  
Почто горячие ручьями  
Стремятся слезы из очей  
И сердце томное с словами  
Трепещет во груди моей?  
Сие ли признак счастья, свойство?  
Таков, таков ли мой покой?  
Терплю в день муки, беспокойство,  
В ночь плакать я иду домой,  
В поту, в трудах, в заботах страшных  
Мне днем скучает солнца свет;  
А ночью сон в мечтах ужасных  
Мой скорбный дух терзает, рвет;  
Что ложе кроткое, смиренно  
Мое, слезами омоченно,  
Сие ль завидный жребий мой?  
И что ж тоски моей причина?  
Ах, мысль о родине драгой,  
Несчастий горестных пучина,  
Протекшие златые дни,  
Друзей возлюбленных лишенье —  
Вот лютое мое мученье!  
Вот скорби лишь мои одни!  
Шлем юности с меня срывая,  
Железны узы налагая,  
Мне время грозно говорит:  
«Ты в свет вступил! терпи несчастья  
И бодрствуй в бурные ненастья,  
Лей слезы, рвись, так рок велит.  
Склони хребет забот под бремя,  
Ищи ты редко счастья семя  
И на своей земле взращай,  
Себя и бурный свет познай!»  
Какой урок, судьба, премена  
Для нежных молодых сердец,  
Для коих юность драгоценна  
Была щит, мир, краса, венец!  
Для коих радость усмехалась,  
Природа нежна улыбалась,  
Для коих жизнь — приятный сон,  
Которы в сладком упоенье,  
В блаженном, ангельском забвенье  
Не знали к счастию препон;  
Не знали, что и их мечтанье  
Когда-нибудь пройдет, как дым,  
И что их милое стяжанье,  
Беспечность, улетит за ним?  
Но, ах! Сатурн свирепый, страшный  
Разит! — и под его косой  
Трещит столетний дуб, ужасный,  
И розы вянет жизнь драгой,  
И яры бездны исчезают,  
И малы реки иссякают;  
Разит, ломает, рвет — и младость,  
И наша младость так, как цвет,  
Поблекнет, вянет, пропадет;  
Исчезнет мир, спокойство, радость.  
Угрюма осень жизни злой,  
Шумяща влажными крылами,  
Лазурный горизонт над нами  
Покроет скучной, томной мглой.  
Ревущи тучи бед ужасных  
Примчит к нам время на крылах,  
Примчатся к нам заботы алчны,  
Чтобы терзать в своих когтях.  
Тогда-то случай дерзновенный  
Сорвет завесу с наших глаз,  
И в новый свет, нам неизвестный,  
Введет противу воли нас;  
Введет! — и роза, цвет прекрасный,  
Расти уж будет на песках,  

❂❂❂❂

И смертный, слабостью злосчастный  
Свой строит храм — на суетах!  
И я спокойством наслаждался,  
И для меня весна цвела,  
Невинной радостью питался,  
Природа мой покров была.  
Красой своей меня пленяя  
И тьмою уст ко мне вещая,  
Была учитель первый мой;  
Трясуща небеса громами  
И море покрывая мглой,  
Вещала будто бы словами:  
«Смотри, вот сила, власть моя!»  
Иль пламенны дожди лия,  
Иль бурных вод расторгнув цепи,  
Иль ветров льдистые заклепы,  
Или в грудях кремнистых гор,  
В кипящих адом безднах мрачных,  
Между стихий свирепых, страшных  
Всесильным перстом движа спор,  
И, вдруг раздрав гранитны скалы  
Иль взбросив горы к облакам,  
Горящие рекой кристаллы  
Из жерл проливши по лугам,  
С ужасным треском, шумом, громом  
Свершала казни над Содомом,  
Трясла от страха тьму веков —  
Вот месть против моих врагов!  
С ударом долу повергался  
И прах слезами растворял,  
С ударом чтить добро я клялся  
И мстящу руку лобызал.  
Мой глас по рощам раздавался,  
Природы в недрах отозвался,  
И мой закон запечатлен.  
Святая кротка добродетель,  
Спокойства нашего содетель!  
Тобой одной я был пленен:  
Сколь мог — хранить устав твой тщился,  
Где падал — слабость признавал,  
Другого осудить страшился,  
Простя себя — другим прощал.  
Мне жизнь была — цепь услаждений,  
А ты, возлюбленна страна,  
Небесных образцом селений,  
Была ты раем для меня!  

❂❂❂❂

Но, ах! всегда ль луга пестрятся  
Цветами нежныя весны?  
Всегда ли дерева гордятся,  
В зеленый цвет облечены?  
Не часто ль час иль миг единый  
Труд рушит множества веков?  
И ежели Сатурн несытый  
В плачевный, мрачный вид гробов  
Преобращает горды стены  
И царства, славой вознесенны, —  
То храмик счастья моего,  
На бурном море утвержденный,  
Из ломка льда сооруженный,  
Возмог ли снесть удар его?  
Воззрел! — строенье затрещало,  
Подвиглось, развалилось, пало,  
Всё случай злой с землей сровнял,  
И я — как будто счастлив вечно  
На свете здешнем не бывал;  
Иль будто в сне я скоротечном  
Мечтал о днях драгих, златых,  
Проснулся и — уж нету их.  
Луч юности драгой, прекрасной  
Исчез тогда передо мной,  
В пучине некоей я мрачной  
Бродил чуть с блещущей свечой;  
Там страсти лютые, несметны  
Змиев под видом разноцветных  
Шипели, ползая в цветах;  
В лазурных блещущих огнях  
Мне мира суеты блистали,  
Влекли к себе, меня пленяли,  
И, ах! угодно так судьбам,  
Я плену их поработился,  
Не внял родительским слезам,  
Друзей оставил — удалился,  
Летел за льстивою мечтой,  
Летел и не владел собой.  
Увы! кто мог сопротивляться  
Движеньям сердца своего?  
Кто с сердцем мог своим сражаться?  
Я мучусь, рвусь и — чту его!  
Оно влекло меня всей силой  
Досель из родины драгой;  
Теперь и в сей стране постылой  
Уж мучит, рвет мой дух тоской.  
Уже трекратно здесь цветами  
Пестрились горы и луга,  
Трекратно дерева плодами  
И муравой цвели брега.  
Но в общей радости согласной  
Не мог участвовать мой дух:  
Древа, цветы и воды ясны —  
Всё мрачно зрелось мне вокруг.  
Печаль, что сердце мне снедала,  
Казалось, весь пространный свет  
Собой наполнив, помрачала.  
Вот грусти моея предмет!  

❂❂❂❂

Священна тишина, спустися!  
Простри свой жезл в поля, в луга!  
Пусть сном вселенна осенится,  
Престанут волны бить в брега!  
Умолкнут бури разъяренны,  
В утесах гор запечатленны.  
Пусть всё под сенью рук твоих  
Заснет на лоне безмятежном,  
Пусть всё, кроме лишь мук моих!  
На столп опершись безнадежный,  
Что силен потрясти зефир,  
Могу ль иметь я в сердце радость,  
В унылой жизни — прежню сладость,  
В душе смущенной — тихий мир?  
И сон, несчастных утешитель,  
Отрада всех, благотворитель,  
И сладкий сон от глаз бежит,  
Светящих теплыми слезами,  
И между гордыми стенами  
Любимцев счастия блажит.  
Я не хочу их пышной доле  
Отсель завидовать отнюдь:  
Судеб покорен сильной воле,  
Сношу их дар — их грозный суд,  
Они беды ко мне послали  
И вместе утешеньем дали  
Мне слезы, силы рассуждать.  
О вечер сладостный, прелестный!  
Под сению твоей любезной,  
Оставив шумный, скучный град,  
Когда на лоно сна склонится  
Воззванный царь светил тобой,  
Мой дух смущенный устремится  
В пределы родины драгой.  
Тут вспомню о друзьях я милых,  
Об матери, отце моем  
И в мыслях мрачных и унылых  
Вздохну — и горьких слез ручьем  
Я чувства сердца обнаружу.  
Ты во цветы вливаешь душу,  
Во перлах слез, в росе живой:  
Я током слез моих омою  
Растерзанную грудь тоскою,  
И оживлю в ней — мир драгой.  

❂❂❂❂

1797  

❂❂❂❂