Нирена

Пошедъ пастушки въ лѣсъ, орѣхи тамъ щипали, 
И въ полдни утомясь въ лужайкахъ тамо спали. 
Влекутъ и пастуховъ красавицы туда, 
Куда на Понтѣвѣтръ, туда течетъ вода. 
Вкусняе та трава, гдѣмягкой лугъ тучняе: 
Тѣслаще ягоды, которыя сочняе: 
Которая кому изъ дѣвушекъ мила, 
Такъ та себя тово и находить вела. 
И мягки муравы и травочки зѣлены, 
Влюбившійся Дорантъ топталъ ища Нирены, 
Нирена отошла къ журчащей тутъ рѣкѣ, 
И отъ подругъ спала подъ ольхой въ далекѣ 
Смущается пастухъ, лѣсъ темный ненавидитъ; 
Противенъ онъ ему; Нирены въ немъ не видитъ. 
Находитъ на конецъ подъ ольхой на лужку, 
Нирену на крутомъ, у рѣчки, бережку. 
Красавица ево подъ древомъ размѣталась: 
Во образѣея богиня тутъ мѣчталась; 
Когда Адониса во сѣти завела, 
И сердце смертному, влюбленна, отдала. 
Горячность лютую любовникъ ощущаетъ, 
И восхищаяся красавицей вѣщаеть: 
Представьте граціи возлюбленной во снѣ, 
Утѣхи нѣжныя приличныя веснѣ: 
Во сновидѣніи упрямство побѣдите, 
И во Цитерскій храмъ Нирену поведите, 
И обольщеніемъ и силою мѣчты, 
Стѣлите по пути душистыя цвѣты! 
Но ахъ, почто красы дражайшей разбираю! 
Разборомъ только симъ я болѣе згараю; 
Мой жаръ меня, мой жаръ на муки осудилъ: 
Сей гласъ хоть былъ и тихъ, пастушку разбудиль. 
Встревожилася грудь, затрепѣтали члѣны, 
Во восхищеніи прекрасныя Нирены, 
И только въ оный мигъ была она бодра, 
Въ который вспрянула съ зѣленаго одра. 
А вспрянувъ ото сна хотя она и рдѣлась, 
Не вѣдала сама куда упорность дѣлась: 
И какъ противъ любви была она лиха, 
Толико стала вдругъ не злобна и тиха. 
Во тихости ему, за дерзость, но пѣняетъ, 
И наглости ево она не обвиняетъ; 
Такъ онъ дерзаетъ ей свои сказать бѣды: 
Пастушка, я томлюсь какъ рыба безъ воды: 
Вездѣтебя люблю, вездѣтобою стражду: 
Такъ агнецъ мучится терпящій жаромъ жажду. 
Пасомому скоту несносны тѣчасы, 
Коль нѣтъ ни дождика ии свѣжія росы. 
Излишнія жары намъ лѣтомъ досаждаютъ, 
Когда зефиры паствъ и насъ не прохлаждають. 
И солнце на всегда на небеси горя: 
Къ прохладѣи оно спускается въ моря. 
Пастушка крѣпости во сердцѣне находитъ, 
И руки жалостно со взорами возводитъ. 
Свидѣтель моево стѣнанья въ мѣстѣсемъ, 
О лѣсъ, то знаешь ты, вздыхала ль я о немъ, 
И сердце было ли къ нему минуту злобно: 
Но ахъ, вздыхалъ ли онъ и обо мнѣподобно: 
Видалъ ли и меня онъ такъ когда во снѣ, 
Съ какою нѣжностью въ сей часъ приснился мнѣ: 
И естьли грудь ево о мнѣкогда вздыхала; 
Такъ часто ли сіе дуброва ты слыхала: 
И часто ль онъ мое здѣсь имя нарицалъ. 
Симъ именемъ всякъ часъ я воздухъ проницалъ, 
Драгая! Ты влекла мой духъ вездѣсъ собою: 
И всѣсіи мѣста наполненны тобою. 
Пастушка пастуху тутъ руку подаетъ; 
И въ восхищеніи кипяща вопіетъ: 
Такъ я не льстивому вручаюся злодѣю; 
Вручаюся тому, кѣмъ я сама владѣю.

❂❂❂❂