Сказка о царе Салтане

Три девицы под окном 
Пряли поздно вечерком. 
«Кабы я была царица, — 
Говорит одна девица, — 
То на весь крещеный мир 
Приготовила б я пир». 
«Кабы я была царица, — 
Говорит ее сестрица, — 
То на весь бы мир одна 
Наткала я полотна». 
«Кабы я была царица, — 
Третья молвила сестрица, — 
Я б для батюшки-царя 
Родила богатыря».

❂❂❂❂

Только вымолвить успела, 
Дверь тихонько заскрыпела, 
И в светлицу входит царь, 
Стороны той государь. 
Во всё время разговора 
Он стоял позадь забора; 
Речь последней по всему 
Полюбилася ему. 
«Здравствуй, красная девица, — 
Говорит он, — будь царица 
И роди богатыря 
Мне к исходу сентября. 
Вы ж, голубушки-сестрицы, 
Выбирайтесь из светлицы, 
Поезжайте вслед за мной, 
Вслед за мной и за сестрой: 
Будь одна из вас ткачиха, 
А другая повариха».

❂❂❂❂

В сени вышел царь-отец. 
Все пустились во дворец. 
Царь недолго собирался: 
В тот же вечер обвенчался. 
Царь Салтан за пир честной 
Сел с царицей молодой; 
А потом честные гости 
На кровать слоновой кости 
Положили молодых 
И оставили одних. 
В кухне злится повариха, 
Плачет у станка ткачиха, 
И завидуют оне 
Государевой жене. 
А царица молодая, 
Дела вдаль не отлагая, 
С первой ночи понесла.

❂❂❂❂

В те поры война была. 
Царь Салтан, с женой простяся, 
На добра-коня садяся, 
Ей наказывал себя 
Поберечь, его любя. 
Между тем, как он далёко 
Бьется долго и жестоко, 
Наступает срок родин; 
Сына бог им дал в аршин, 
И царица над ребенком 
Как орлица над орленком; 
Шлет с письмом она гонца, 
Чтоб обрадовать отца. 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Извести ее хотят, 
Перенять гонца велят; 
Сами шлют гонца другого 
Вот с чем от слова до слова: 
«Родила царица в ночь 
Не то сына, не то дочь; 
Не мышонка, не лягушку, 
А неведому зверюшку».

❂❂❂❂

Как услышал царь-отец, 
Что донес ему гонец, 
В гневе начал он чудесить 
И гонца хотел повесить; 
Но, смягчившись на сей раз, 
Дал гонцу такой приказ: 
«Ждать царева возвращенья 
Для законного решенья».

❂❂❂❂

Едет с грамотой гонец, 
И приехал наконец. 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Обобрать его велят; 
Допьяна гонца поят 
И в суму его пустую 
Суют грамоту другую — 
И привез гонец хмельной 
В тот же день приказ такой: 
«Царь велит своим боярам, 
Времени не тратя даром, 
И царицу и приплод 
Тайно бросить в бездну вод». 
Делать нечего: бояре, 
Потужив о государе 
И царице молодой, 
В спальню к ней пришли толпой. 
Объявили царску волю — 
Ей и сыну злую долю, 
Прочитали вслух указ, 
И царицу в тот же час 
В бочку с сыном посадили, 
Засмолили, покатили 
И пустили в Окиян — 
Так велел-де царь Салтан.

❂❂❂❂

В синем небе звезды блещут, 
В синем море волны хлещут; 
Туча по небу идет, 
Бочка по морю плывет. 
Словно горькая вдовица, 
Плачет, бьется в ней царица; 
И растет ребенок там 
Не по дням, а по часам. 
День прошел, царица вопит… 
А дитя волну торопит: 
«Ты, волна моя, волна! 
Ты гульлива и вольна; 
Плещешь ты, куда захочешь, 
Ты морские камни точишь, 
Топишь берег ты земли, 
Подымаешь корабли — 
Не губи ты нашу душу: 
Выплесни ты нас на сушу!» 
И послушалась волна: 
Тут же на берег она 
Бочку вынесла легонько 
И отхлынула тихонько. 
Мать с младенцем спасена; 
Землю чувствует она. 
Но из бочки кто их вынет? 
Бог неужто их покинет? 
Сын на ножки поднялся, 
В дно головкой уперся, 
Понатужился немножко: 
«Как бы здесь на двор окошко 
Нам проделать?» — молвил он, 
Вышиб дно и вышел вон.

❂❂❂❂

Мать и сын теперь на воле; 
Видят холм в широком поле, 
Море синее кругом, 
Дуб зеленый над холмом. 
Сын подумал: добрый ужин 
Был бы нам, однако, нужен. 
Ломит он у дуба сук 
И в тугой сгибает лук, 
Со креста снурок шелковый 
Натянул на лук дубовый, 
Тонку тросточку сломил, 
Стрелкой легкой завострил 
И пошел на край долины 
У моря искать дичины.

❂❂❂❂

К морю лишь подходит он, 
Вот и слышит будто стон… 
Видно на море не тихо; 
Смотрит — видит дело лихо: 
Бьется лебедь средь зыбей, 
Коршун носится над ней; 
Та бедняжка так и плещет, 
Воду вкруг мутит и хлещет… 
Тот уж когти распустил, 
Клёв кровавый навострил… 
Но как раз стрела запела, 
В шею коршуна задела — 
Коршун в море кровь пролил, 
Лук царевич опустил; 
Смотрит: коршун в море тонет 
И не птичьим криком стонет, 
Лебедь около плывет, 
Злого коршуна клюет, 
Гибель близкую торопит, 
Бьет крылом и в море топит — 
И царевичу потом 
Молвит русским языком: 
«Ты, царевич, мой спаситель, 
Мой могучий избавитель, 
Не тужи, что за меня 
Есть не будешь ты три дня, 
Что стрела пропала в море; 
Это горе — всё не горе. 
Отплачу тебе добром, 
Сослужу тебе потом: 
Ты не лебедь ведь избавил, 
Девицу в живых оставил; 
Ты не коршуна убил, 
Чародея подстрелил. 
Ввек тебя я не забуду: 
Ты найдешь меня повсюду, 
А теперь ты воротись, 
Не горюй и спать ложись».

❂❂❂❂

Улетела лебедь-птица, 
А царевич и царица, 
Целый день проведши так, 
Лечь решились на тощак. 
Вот открыл царевич очи; 
Отрясая грезы ночи 
И дивясь, перед собой 
Видит город он большой, 
Стены с частыми зубцами, 
И за белыми стенами 
Блещут маковки церквей 
И святых монастырей. 
Он скорей царицу будит; 
Та как ахнет!.. «То ли будет? — 
Говорит он, — вижу я: 
Лебедь тешится моя». 
Мать и сын идут ко граду. 
Лишь ступили за ограду, 
Оглушительный трезвон 
Поднялся со всех сторон: 
К ним народ навстречу валит, 
Хор церковный бога хвалит; 
В колымагах золотых 
Пышный двор встречает их; 
Все их громко величают 
И царевича венчают 
Княжей шапкой, и главой 
Возглашают над собой; 
И среди своей столицы, 
С разрешения царицы, 
В тот же день стал княжить он 
И нарекся: князь Гвидон.

❂❂❂❂

Ветер на море гуляет 
И кораблик подгоняет; 
Он бежит себе в волнах 
На раздутых парусах. 
Корабельщики дивятся, 
На кораблике толпятся, 
На знакомом острову 
Чудо видят наяву: 
Город новый златоглавый, 
Пристань с крепкою заставой; 
Пушки с пристани палят, 
Кораблю пристать велят. 
Пристают к заставе гости; 
Князь Гвидон зовет их в гости, 
Их он кормит и поит 
И ответ держать велит: 
«Чем вы, гости, торг ведете 
И куда теперь плывете?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет, 
Торговали соболями, 
Чернобурыми лисами; 
А теперь нам вышел срок, 
Едем прямо на восток, 
Мимо острова Буяна, 
В царство славного Салтана…» 
Князь им вымолвил тогда: 
«Добрый путь вам, господа, 
По морю по Окияну 
К славному царю Салтану; 
От меня ему поклон». 
Гости в путь, а князь Гвидон 
С берега душой печальной 
Провожает бег их дальный; 
Глядь — поверх текучих вод 
Лебедь белая плывет. 
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный! 
Что ты тих, как день ненастный? 
Опечалился чему?» — 
Говорит она ему. 
Князь печально отвечает: 
«Грусть-тоска меня съедает, 
Одолела молодца: 
Видеть я б хотел отца». 
Лебедь князю: «Вот в чем горе! 
Ну, послушай: хочешь в море 
Полететь за кораблем? 
Будь же, князь, ты комаром». 
И крылами замахала, 
Воду с шумом расплескала 
И обрызгала его 
С головы до ног всего. 
Тут он в точку уменьшился, 
Комаром оборотился, 
Полетел и запищал, 
Судно на море догнал, 
Потихоньку опустился 
На корабль — и в щель забился.

❂❂❂❂

Ветер весело шумит, 
Судно весело бежит 
Мимо острова Буяна, 
К царству славного Салтана, 
И желанная страна 
Вот уж издали видна. 
Вот на берег вышли гости; 
Царь Салтан зовет их в гости, 
И за ними во дворец 
Полетел наш удалец. 
Видит: весь сияя в злате, 
Царь Салтан сидит в палате 
На престоле и в венце 
С грустной думой на лице; 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Около царя сидят 
И в глаза ему глядят. 
Царь Салтан гостей сажает 
За свой стол и вопрошает: 
«Ой вы, гости-господа, 
Долго ль ездили? куда? 
Ладно ль за морем, иль худо? 
И какое в свете чудо?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет; 
За морем житье не худо, 
В свете ж вот какое чудо: 
В море остров был крутой, 
Не привальный, не жилой; 
Он лежал пустой равниной; 
Рос на нем дубок единый; 
А теперь стоит на нем 
Новый город со дворцом, 
С златоглавыми церквами, 
С теремами и садами, 
А сидит в нем князь Гвидон; 
Он прислал тебе поклон». 
Царь Салтан дивится чуду; 
Молвит он: «Коль жив я буду, 
Чудный остров навещу, 
У Гвидона погощу». 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Не хотят его пустить 
Чудный остров навестить. 
«Уж диковинка, ну право, — 
Подмигнув другим лукаво, 
Повариха говорит, — 
Город у моря стоит! 
Знайте, вот что не безделка: 
Ель в лесу, под елью белка, 
Белка песенки поет 
И орешки всё грызет, 
А орешки не простые, 
Всё скорлупки золотые, 
Ядра — чистый изумруд; 
Вот что чудом-то зовут». 
Чуду царь Салтан дивится, 
А комар-то злится, злится — 
И впился комар как раз 
Тетке прямо в правый глаз. 
Повариха побледнела, 
Обмерла и окривела. 
Слуги, сватья и сестра 
С криком ловят комара. 
«Распроклятая ты мошка! 
Мы тебя!..» А он в окошко, 
Да спокойно в свой удел 
Через море полетел.

❂❂❂❂

Снова князь у моря ходит, 
С синя моря глаз не сводит; 
Глядь — поверх текучих вод 
Лебедь белая плывет. 
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный! 
Что ж ты тих, как день ненастный? 
Опечалился чему?« — 
Говорит она ему. 
Князь Гвидон ей отвечает: 
«Грусть-тоска меня съедает; 
Чудо чудное завесть 
Мне б хотелось. Где-то есть 
Ель в лесу, под елью белка; 
Диво, право, не безделка — 
Белка песенки поет, 
Да орешки всё грызет, 
А орешки не простые, 
Всё скорлупки золотые, 
Ядра — чистый изумруд; 
Но, быть может, люди врут». 
Князю лебедь отвечает: 
«Свет о белке правду бает; 
Это чудо знаю я; 
Полно, князь, душа моя, 
Не печалься; рада службу 
Оказать тебе я в дружбу». 
С ободренною душой 
Князь пошел себе домой; 
Лишь ступил на двор широкий — 
Что ж? под елкою высокой, 
Видит, белочка при всех 
Золотой грызет орех, 
Изумрудец вынимает, 
А скорлупку собирает, 
Кучки равные кладет 
И с присвисточкой поет 
При честном при всем народе: 
Во саду ли, в огороде. 
Изумился князь Гвидон. 
«Ну, спасибо, — молвил он, — 
Ай да лебедь — дай ей боже, 
Что и мне, веселье то же». 
Князь для белочки потом 
Выстроил хрустальный дом, 
Караул к нему приставил 
И притом дьяка заставил 
Строгий счет орехам весть. 
Князю прибыль, белке честь.

❂❂❂❂

Ветер по морю гуляет 
И кораблик подгоняет; 
Он бежит себе в волнах 
На поднятых парусах 
Мимо острова крутого, 
Мимо города большого: 
Пушки с пристани палят, 
Кораблю пристать велят. 
Пристают к заставе гости; 
Князь Гвидон зовет их в гости, 
Их и кормит и поит 
И ответ держать велит: 
«Чем вы, гости, торг ведете 
И куда теперь плывете?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет, 
Торговали мы конями, 
Всё донскими жеребцами, 
А теперь нам вышел срок — 
И лежит нам путь далек: 
Мимо острова Буяна, 
В царство славного Салтана…» 
Говорит им князь тогда: 
«Добрый путь вам, господа, 
По морю по Окияну 
К славному царю Салтану; 
Да скажите: князь Гвидон 
Шлет царю-де свой поклон».

❂❂❂❂

Гости князю поклонились, 
Вышли вон и в путь пустились. 
К морю князь — а лебедь там 
Уж гуляет по волнам. 
Молит князь: душа-де просит, 
Так и тянет и уносит… 
Вот опять она его 
Вмиг обрызгала всего: 
В муху князь оборотился, 
Полетел и опустился 
Между моря и небес 
На корабль — и в щель залез.

❂❂❂❂

Ветер весело шумит, 
Судно весело бежит 
Мимо острова Буяна, 
В царство славного Салтана — 
И желанная страна 
Вот уж издали видна; 
Вот на берег вышли гости; 
Царь Салтан зовет их в гости, 
И за ними во дворец 
Полетел наш удалец. 
Видит: весь сияя в злате, 
Царь Салтан сидит в палате 
На престоле и в венце, 
С грустной думой на лице. 
А ткачиха с Бабарихой 
Да с кривою поварихой 
Около царя сидят, 
Злыми жабами глядят. 
Царь Салтан гостей сажает 
За свой стол и вопрошает: 
«Ой вы, гости-господа, 
Долго ль ездили? куда? 
Ладно ль за морем, иль худо, 
И какое в свете чудо?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет; 
За морем житье не худо; 
В свете ж вот какое чудо: 
Остров на море лежит, 
Град на острове стоит 
С златоглавыми церквами, 
С теремами да садами; 
Ель растет перед дворцом, 
А под ней хрустальный дом; 
Белка там живет ручная, 
Да затейница какая! 
Белка песенки поет, 
Да орешки всё грызет, 
А орешки не простые, 
Всё скорлупки золотые, 
Ядра — чистый изумруд; 
Слуги белку стерегут, 
Служат ей прислугой разной — 
И приставлен дьяк приказный 
Строгий счет орехам весть; 
Отдает ей войско честь; 
Из скорлупок льют монету, 
Да пускают в ход по свету; 
Девки сыплют изумруд 
В кладовые, да под спуд; 
Все в том острове богаты, 
Изоб нет, везде палаты; 
А сидит в нем князь Гвидон; 
Он прислал тебе поклон». 
Царь Салтан дивится чуду. 
«Если только жив я буду, 
Чудный остров навещу, 
У Гвидона погощу». 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Не хотят его пустить 
Чудный остров навестить. 
Усмехнувшись исподтиха, 
Говорит царю ткачиха: 
«Что тут дивного? ну, вот! 
Белка камушки грызет, 
Мечет золото и в груды 
Загребает изумруды; 
Этим нас не удивишь, 
Правду ль, нет ли говоришь. 
В свете есть иное диво: 
Море вздуется бурливо, 
Закипит, подымет вой, 
Хлынет на берег пустой, 
Разольется в шумном беге, 
И очутятся на бреге, 
В чешуе, как жар горя, 
Тридцать три богатыря, 
Все красавцы удалые, 
Великаны молодые, 
Все равны, как на подбор, 
С ними дядька Черномор. 
Это диво, так уж диво, 
Можно молвить справедливо!» 
Гости умные молчат, 
Спорить с нею не хотят. 
Диву царь Салтан дивится, 
А Гвидон-то злится, злится… 
Зажужжал он и как раз 
Тетке сел на левый глаз, 
И ткачиха побледнела: 
«Ай!» и тут же окривела; 
Все кричат: «Лови, лови, 
Да дави ее, дави… 
Вот ужо! постой немножко, 
Погоди…» А князь в окошко, 
Да спокойно в свой удел 
Через море прилетел.

❂❂❂❂

Князь у синя моря ходит, 
С синя моря глаз не сводит; 
Глядь — поверх текучих вод 
Лебедь белая плывет. 
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный! 
Что ты тих, как день ненастный? 
Опечалился чему?» — 
Говорит она ему. 
Князь Гвидон ей отвечает: 
«Грусть-тоска меня съедает — 
Диво б дивное хотел 
Перенесть я в мой удел». 
«А какое ж это диво?» 
— Где-то вздуется бурливо 
Окиян, подымет вой, 
Хлынет на берег пустой, 
Расплеснется в шумном беге, 
И очутятся на бреге, 
В чешуе, как жар горя, 
Тридцать три богатыря, 
Все красавцы молодые, 
Великаны удалые, 
Все равны, как на подбор, 
С ними дядька Черномор. 
Князю лебедь отвечает: 
«Вот что, князь, тебя смущает? 
Не тужи, душа моя, 
Это чудо знаю я. 
Эти витязи морские 
Мне ведь братья все родные. 
Не печалься же, ступай, 
В гости братцев поджидай».

❂❂❂❂

Князь пошел, забывши горе, 
Сел на башню, и на море 
Стал глядеть он; море вдруг 
Всколыхалося вокруг, 
Расплескалось в шумном беге 
И оставило на бреге 
Тридцать три богатыря; 
В чешуе, как жар горя, 
Идут витязи четами, 
И, блистая сединами, 
Дядька впереди идет 
И ко граду их ведет. 
С башни князь Гвидон сбегает, 
Дорогих гостей встречает; 
Второпях народ бежит; 
Дядька князю говорит: 
«Лебедь нас к тебе послала 
И наказом наказала 
Славный город твой хранить 
И дозором обходить. 
Мы отныне ежеденно 
Вместе будем непременно 
У высоких стен твоих 
Выходить из вод морских, 
Так увидимся мы вскоре, 
А теперь пора нам в море; 
Тяжек воздух нам земли». 
Все потом домой ушли.

❂❂❂❂

Ветер по морю гуляет 
И кораблик подгоняет; 
Он бежит себе в волнах 
На поднятых парусах 
Мимо острова крутого, 
Мимо города большого; 
Пушки с пристани палят, 
Кораблю пристать велят. 
Пристают к заставе гости. 
Князь Гвидон зовет их в гости, 
Их и кормит и поит 
И ответ держать велит: 
«Чем вы, гости, торг ведете? 
И куда теперь плывете?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет; 
Торговали мы булатом, 
Чистым серебром и златом, 
И теперь нам вышел срок; 
А лежит нам путь далек, 
Мимо острова Буяна, 
В царство славного Салтана». 
Говорит им князь тогда: 
«Добрый путь вам, господа, 
По морю по Окияну 
К славному царю Салтану. 
Да скажите ж: князь Гвидон 
Шлет-де свой царю поклон».

❂❂❂❂

Гости князю поклонились, 
Вышли вон и в путь пустились. 
К морю князь, а лебедь там 
Уж гуляет по волнам. 
Князь опять: душа-де просит… 
Так и тянет и уносит… 
И опять она его 
Вмиг обрызгала всего. 
Тут он очень уменьшился, 
Шмелем князь оборотился, 
Полетел и зажужжал; 
Судно на море догнал, 
Потихоньку опустился 
На корму — и в щель забился.

❂❂❂❂

Ветер весело шумит, 
Судно весело бежит 
Мимо острова Буяна, 
В царство славного Салтана, 
И желанная страна 
Вот уж издали видна. 
Вот на берег вышли гости. 
Царь Салтан зовет их в гости, 
И за ними во дворец 
Полетел наш удалец. 
Видит, весь сияя в злате, 
Царь Салтан сидит в палате 
На престоле и в венце, 
С грустной думой на лице. 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Около царя сидят — 
Четырьмя все три глядят. 
Царь Салтан гостей сажает 
За свой стол и вопрошает: 
«Ой вы, гости-господа, 
Долго ль ездили? куда? 
Ладно ль за морем иль худо? 
И какое в свете чудо?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет; 
За морем житье не худо; 
В свете ж вот какое чудо: 
Остров на море лежит, 
Град на острове стоит, 
Каждый день идет там диво: 
Море вздуется бурливо, 
Закипит, подымет вой, 
Хлынет на берег пустой, 
Расплеснется в скором беге — 
И останутся на бреге 
Тридцать три богатыря, 
В чешуе златой горя, 
Все красавцы молодые, 
Великаны удалые, 
Все равны, как на подбор; 
Старый дядька Черномор 
С ними из моря выходит 
И попарно их выводит, 
Чтобы остров тот хранить 
И дозором обходить — 
И той стражи нет надежней, 
Ни храбрее, ни прилежней. 
А сидит там князь Гвидон; 
Он прислал тебе поклон». 
Царь Салтан дивится чуду. 
«Коли жив я только буду, 
Чудный остров навещу 
И у князя погощу». 
Повариха и ткачиха 
Ни гугу — но Бабариха 
Усмехнувшись говорит: 
«Кто нас этим удивит? 
Люди из моря выходят 
И себе дозором бродят! 
Правду ль бают, или лгут, 
Дива я не вижу тут. 
В свете есть такие ль дива? 
Вот идет молва правдива: 
За морем царевна есть, 
Что не можно глаз отвесть: 
Днем свет божий затмевает, 
Ночью землю освещает, 
Месяц под косой блестит, 
А во лбу звезда горит. 
А сама-то величава, 
Выплывает, будто пава; 
А как речь-то говорит, 
Словно реченька журчит. 
Молвить можно справедливо, 
Это диво, так уж диво». 
Гости умные молчат: 
Спорить с бабой не хотят. 
Чуду царь Салтан дивится — 
А царевич хоть и злится, 
Но жалеет он очей 
Старой бабушки своей: 
Он над ней жужжит, кружится — 
Прямо на нос к ней садится, 
Нос ужалил богатырь: 
На носу вскочил волдырь. 
И опять пошла тревога: 
«Помогите, ради бога! 
Караул! лови, лови, 
Да дави его, дави… 
Вот ужо! пожди немножко, 
Погоди!..» А шмель в окошко, 
Да спокойно в свой удел 
Через море полетел.

❂❂❂❂

Князь у синя моря ходит, 
С синя моря глаз не сводит; 
Глядь — поверх текучих вод 
Лебедь белая плывет. 
«Здравствуй, князь ты мой прекрасный! 
Что ж ты тих, как день ненастный? 
Опечалился чему?» — 
Говорит она ему. 
Князь Гвидон ей отвечает: 
«Грусть-тоска меня съедает: 
Люди женятся; гляжу, 
Неженат лишь я хожу». 
— А кого же на примете 
Ты имеешь? — «Да на свете, 
Говорят, царевна есть, 
Что не можно глаз отвесть. 
Днем свет божий затмевает, 
Ночью землю освещает — 
Месяц под косой блестит, 
А во лбу звезда горит. 
А сама-то величава, 
Выступает, будто пава; 
Сладку речь-то говорит, 
Будто реченька журчит. 
Только, полно, правда ль это?» 
Князь со страхом ждет ответа. 
Лебедь белая молчит 
И, подумав, говорит: 
«Да! такая есть девица. 
Но жена не рукавица: 
С белой ручки не стряхнешь, 
Да за пояс не заткнешь. 
Услужу тебе советом — 
Слушай: обо всем об этом 
Пораздумай ты путем, 
Не раскаяться б потом». 
Князь пред нею стал божиться, 
Что пора ему жениться, 
Что об этом обо всем 
Передумал он путем; 
Что готов душою страстной 
За царевною прекрасной 
Он пешком идти отсель 
Хоть за тридевять земель. 
Лебедь тут, вздохнув глубоко, 
Молвила: «Зачем далёко? 
Знай, близка судьба твоя, 
Ведь царевна эта — я». 
Тут она, взмахнув крылами, 
Полетела над волнами 
И на берег с высоты 
Опустилася в кусты, 
Встрепенулась, отряхнулась 
И царевной обернулась: 
Месяц под косой блестит, 
А во лбу звезда горит; 
А сама-то величава, 
Выступает, будто пава; 
А как речь-то говорит, 
Словно реченька журчит. 
Князь царевну обнимает, 
К белой груди прижимает 
И ведет ее скорей 
К милой матушки своей. 
Князь ей в ноги, умоляя: 
«Государыня-родная! 
Выбрал я жену себе, 
Дочь послушную тебе, 
Просим оба разрешенья, 
Твоего благословенья: 
Ты детей благослови 
Жить в совете и любви». 
Над главою их покорной 
Мать с иконой чудотворной 
Слезы льет и говорит: 
«Бог вас, дети, наградит». 
Князь не долго собирался, 
На царевне обвенчался; 
Стали жить да поживать, 
Да приплода поджидать.

❂❂❂❂

Ветер по морю гуляет 
И кораблик подгоняет; 
Он бежит себе в волнах 
На раздутых парусах 
Мимо острова крутого, 
Мимо города большого; 
Пушки с пристани палят, 
Кораблю пристать велят. 
Пристают к заставе гости. 
Князь Гвидон зовет их в гости, 
Он их кормит и поит 
И ответ держать велит: 
«Чем вы, гости, торг ведете 
И куда теперь плывете?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет, 
Торговали мы недаром 
Неуказанным товаром; 
А лежит нам путь далек: 
Восвояси на восток, 
Мимо острова Буяна, 
В царство славного Салтана». 
Князь им вымолвил тогда: 
«Добрый путь вам, господа, 
По морю по Окияну 
К славному дарю Салтану; 
Да напомните ему, 
Государю своему: 
К нам он в гости обещался, 
А доселе не собрался — 
Шлю ему я свой поклон». 
Гости в путь, а князь Гвидон 
Дома на сей раз остался 
И с женою не расстался.

❂❂❂❂

Ветер весело шумит, 
Судно весело бежит 
Мимо острова Буяна 
К царству славного Салтана, 
И знакомая страна 
Вот уж издали видна. 
Вот на берег вышли гости. 
Царь Салтан зовет их в гости. 
Гости видят: во дворце 
Царь сидит в своем венце, 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Около царя сидят, 
Четырьмя все три глядят. 
Царь Салтан гостей сажает 
За свой стол и вопрошает: 
«Ой вы, гости-господа, 
Долго ль ездили? куда? 
Ладно ль за морем, иль худо? 
И какое в свете чудо?» 
Корабельщики в ответ: 
«Мы объехали весь свет; 
За морем житье не худо, 
В свете ж вот какое чудо: 
Остров на море лежит, 
Град на острове стоит, 
С златоглавыми церквами, 
С теремами и садами; 
Ель растет перед дворцом, 
А под ней хрустальный дом; 
Белка в нем живет ручная, 
Да чудесница какая! 
Белка песенки поет 
Да орешки всё грызет; 
А орешки не простые, 
Скорлупы-то золотые, 
Ядра — чистый изумруд; 
Белку холят, берегут. 
Там еще другое диво: 
Море вздуется бурливо, 
Закипит, подымет вой, 
Хлынет на берег пустой, 
Расплеснется в скором беге, 
И очутятся на бреге, 
В чешуе, как жар горя, 
Тридцать три богатыря, 
Все красавцы удалые, 
Великаны молодые, 
Все равны, как на подбор — 
С ними дядька Черномор. 
И той стражи нет надежней, 
Ни храбрее, ни прилежней. 
А у князя женка есть, 
Что не можно глаз отвесть: 
Днем свет божий затмевает, 
Ночью землю освещает; 
Месяц под косой блестит, 
А во лбу звезда горит. 
Князь Гвидон тот город правит, 
Всяк его усердно славит; 
Он прислал тебе поклон, 
Да тебе пеняет он: 
К нам-де в гости обещался, 
А доселе не собрался».

❂❂❂❂

Тут уж царь не утерпел, 
Снарядить он флот велел. 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Не хотят царя пустить 
Чудный остров навестить. 
Но Салтан им не внимает 
И как раз их унимает: 
«Что я? царь или дитя? — 
Говорит он не шутя: — 
Нынче ж еду!» — Тут он топнул, 
Вышел вон и дверью хлопнул.

❂❂❂❂

Под окном Гвидон сидит, 
Молча на море глядит: 
Не шумит оно, не хлещет, 
Лишь едва, едва трепещет, 
И в лазоревой дали 
Показались корабли: 
По равнинам Окияна 
Едет флот царя Салтана. 
Князь Гвидон тогда вскочил, 
Громогласно возопил: 
«Матушка моя родная! 
Ты, княгиня молодая! 
Посмотрите вы туда: 
Едет батюшка сюда». 
Флот уж к острову подходит. 
Князь Гвидон трубу наводит: 
Царь на палубе стоит 
И в трубу на них глядит; 
С ним ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой; 
Удивляются оне 
Незнакомой стороне. 
Разом пушки запалили; 
В колокольнях зазвонили; 
К морю сам идет Гвидон; 
Там царя встречает он 
С поварихой и ткачихой, 
С сватьей бабой Бабарихой; 
В город он повел царя, 
Ничего не говоря.

❂❂❂❂

Все теперь идут в палаты: 
У ворот блистают латы, 
И стоят в глазах царя 
Тридцать три богатыря, 
Все красавцы молодые, 
Великаны удалые, 
Все равны, как на подбор, 
С ними дядька Черномор. 
Царь ступил на двор широкой: 
Там под елкою высокой 
Белка песенку поет, 
Золотой орех грызет, 
Изумрудец вынимает 
И в мешечек опускает; 
И засеян двор большой 
Золотою скорлупой. 
Гости дале — торопливо 
Смотрят — что ж? княгиня — диво: 
Под косой луна блестит, 
А во лбу звезда горит; 
А сама-то величава, 
Выступает, будто пава, 
И свекровь свою ведет. 
Царь глядит — и узнает… 
В нем взыграло ретивое! 
«Что я вижу? что такое? 
Как!» — и дух в нем занялся… 
Царь слезами залился, 
Обнимает он царицу, 
И сынка, и молодицу, 
И садятся все за стол; 
И веселый пир пошел. 
А ткачиха с поварихой, 
С сватьей бабой Бабарихой, 
Разбежались по углам; 
Их нашли насилу там. 
Тут во всем они признались, 
Повинились, разрыдались; 
Царь для радости такой 
Отпустил всех трех домой. 
День прошел — царя Салтана 
Уложили спать вполпьяна. 
Я там был; мед, пиво пил — 
И усы лишь обмочил.

❂❂❂❂