Андрей Шенье

_Посвящено Н. Н. Раевскому

❂❂❂❂

 
A insi, triste et caplif, ma lyre toutefois s«eveillait…  
 

Меж тем, как изумленный мир  
На урну Байрона взирает,  
И хору европейских лир  
Близ Данте тень его внимает,  

❂❂❂❂

Зовет меня другая тень,  
Давно без песен, без рыданий  
С кровавой плахи в дни страданий  
Сошедшая в могильну сень.  

❂❂❂❂

Певцу любви, дубрав и мира  
Несу надгробные цветы.  
Звучит незнаемая лира,  
Пою. Мне внемлет он и ты.  

❂❂❂❂

Подъялась вновь усталая секира  
И жертву новую зовет.  
Певец готов; задумчивая лира  
В последний раз ему поет.  

❂❂❂❂

Заутра казнь, привычный пир народу;  
Но лира юного певца  
О чем поет? Поет она свободу:  
Не изменилась до конца!  

❂❂❂❂

»Приветствую тебя, мое светило!  
Я славил твой небесный лик,  
Когда он искрою возник,  
Когда ты в буре восходило.  
Я славил твой священный гром,  
Когда он разметал позорную твердыню  
И власти древнюю гордыню  
Развеял пеплом и стыдом:  
Я зрел твоих сынов гражданскую отвагу,  
Я слышал братский их обет,  
Великодушную присягу  
И самовластию бестрепетный ответ.  
Я зрел, как их могущи волны  
Всё ниспровергли, увлекли,  
И пламенный трибун предрек, восторга полный,  
Перерождение земли.  
Уже сиял твой мудрый гений,  
Уже в бессмертный Пантеон  
Святых изгнанников входили славны тени,  
От пелены предрассуждений  
Разоблачался ветхий трон;  
Оковы падали. Закон,  
На вольность опершись, провозгласил равенство,  
И мы воскликнули:  
Блаженство!  

❂❂❂❂

О горе! о безумный сон!  
Где вольность и закон? Над нами  
Единый властвует топор.  
Мы свергнули царей. Убийцу с палачами  
Избрали мы в цари. О ужас! о позор!  
Но ты, священная свобода,  
Богиня чистая, нет, – не виновна ты,  
В порывах буйной слепоты,  
В презренном бешенстве народа,  
Сокрылась ты от нас; целебный твой сосуд  
Завешен пеленой кровавой:  
Но ты придешь опять со мщением и славой, —  
И вновь твои враги падут;  
Народ, вкусивший раз твой нектар освященный,  
Всё ищет вновь упиться им;  
Как будто Вакхом разъяренный,  
Он бродит, жаждою томим;  
Так – он найдет тебя. Под сению равенства  
В объятиях твоих он сладко отдохнет;  
Так буря мрачная минет!  
Но я не узрю вас, дни славы, дни блаженства:  
Я плахе обречен. Последние часы  
Влачу. Заутра казнь. Торжественной рукою  
Палач мою главу подымет за власы  
Над равнодушною толпою.  
Простите, о друзья! Мой бесприютный прах  
Не будет почивать в саду, где провождали  
Мы дни беспечные в науках и в пирах  
И место наших урн заране назначали.  
Но, други, если обо мне  
Священно вам воспоминанье.  
Исполните мое последнее желанье:  
Оплачьте, милые, мой жребий в тишине;  
Страшитесь возбудить слезами подозренье;  
В наш век, вы знаете, и слезы преступленье:  
О брате сожалеть не смеет ныне брат.  
Еще ж одна мольба: вы слушали стократ  
Стихи, летучих дум небрежные созданья,  
Разнообразные, заветные преданья  
Всей младости моей. Надежды и мечты,  
И слезы, и любовь, друзья, сии листы  
Всю жизнь мою хранят. У Авеля, у Фанни,  
Молю, найдите их; невинной музы дани  
Сберите. Строгий свет, надменная молва  
Не будут ведать их. Увы, моя глава  
Безвременно падет: мой недозрелый гений  
Для славы не свершил возвышенных творений;  
Я скоро весь умру. Но, тень мою любя,  
Храните рукопись, о други, для себя!  
Когда гроза пройдет, толпою суеверной  
Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный,  
И, долго слушая, скажите: это он;  
Вот речь его. А я, забыв могильный сон,  
Взойду невидимо и сяду между вами,  
И сам заслушаюсь, и вашими слезами  
Упьюсь… и, может быть, утешен буду я  
Любовью; может быть, и Узница моя,  
Уныла и бледна, стихам любви внимая…\»  

❂❂❂❂

Но, песни нежные мгновенно прерывая,  
Младой певец поник задумчивой главой.  
Пора весны его с любовию, тоской  
Промчалась перед ним. Красавиц томны очи  
И песни, и пиры, и пламенные ночи,  
Всё вместе ожило; и сердце понеслось  
Далече… и стихов журчанье излилось:  

❂❂❂❂

«Куда, куда завлек меня враждебный гений?  
Рожденный для любви, для мирных искушений,  
Зачем я покидал безвестной жизни тень,  
Свободу и друзей, и сладостную лень?  
Судьба лелеяла мою златую младость;  
Беспечною рукой меня венчала радость,  
И муза чистая делила мой досуг.  
На шумных вечерах друзей любимый друг,  
Я сладко оглашал и смехом, и стихами  
Сень, охраненную домашними богами.  
Когда ж, вакхической тревогой утомясь  
И новым пламенем незапно воспалясь,  
Я утром наконец являлся к милой деве  
И находил ее в смятении и гневе;  
Когда, с угрозами, и слезы на глазах,  
Мой проклиная век, утраченный в пирах,  
Она меня гнала, бранила и прощала:  
Как сладко жизнь моя лилась и утекала!  
Зачем от жизни сей, ленивой и простой,  
Я кинулся туда, где ужас роковой,  
Где страсти дикие, где буйные невежды,  
И злоба, и корысть! Куда, мои надежды,  
Вы завлекли меня! Что делать было мне,  
Мне, верному любви, стихам и тишине,  
На низком поприще с презренными бойцами!  
Мне ль было управлять строптивыми конями  
И круто напрягать бессильные бразды?  
И что ж оставлю я? Забытые следы  
Безумной ревности и дерзости ничтожной.  
Погибни, голос мой, и ты, о призрак ложный,  
Ты, слово, звук пустой…  
О, нет!  
Умолкни, ропот малодушный!  
Гордись и радуйся, поэт:  
Ты не поник главой послушной  
Перед позором наших лет;  
Ты презрел мощного злодея;  
Твой светоч, грозно пламенея,  
Жестоким блеском озарил  
Совет правителей бесславных;  

❂❂❂❂

Твой бич настигнул их, казнил  
Сих палачей самодержавных:  
Твой стих свистал по их главам;  
Ты звал на них, ты славил Немезиду;  
Ты пел Маратовым жрецам  
Кинжал и деву-эвмениду!  
Когда святой старик от плахи отрывал  
Венчанную главу рукой оцепенелой,  
Ты смело им обоим руку дал,  
И перед вами трепетал  
Ареопаг остервенелый.  
Гордись, гордись, певец; а ты, свирепый зверь,  
Моей главой играй теперь:  
Она в твоих когтях. Но слушай, знай, безбожный:  
Мой крик, мой ярый смех преследует тебя!  
Пей нашу кровь, живи, губя:  
Ты всё пигмей, пигмей ничтожный.  
И час придет… и он уж недалек:  
Падешь, тиран! Негодованье  
Воспрянет наконец. Отечества рыданье  
Разбудит утомленный рок.  
Теперь иду… пора… но ты ступай за мною;  
Я жду тебя».  

❂❂❂❂

Так пел восторженный поэт.  
И всё покоилось. Лампады тихий свет  
Бледнел пред утренней зарею,  
И утро веяло в темницу. И поэт  
К решотке поднял важны взоры…  
Вдруг шум. Пришли, зовут. Они! Надежды нет!  
Звучат ключи, замки, запоры.  
Зовут… Постой, постой; день только, день один:  
И казней нет, и всем свобода,  
И жив великий гражданин  
Среди великого народа.  

❂❂❂❂

Не слышат. Шествие безмолвно. Ждет палач.  
Но дружба смертный путь поэта очарует.  
Вот плаха. Он взошел. Он славу именует…  
Плачь, муза, плачь!..  

❂❂❂❂