Последний день помпеи

Печальна и бледна, с высокого балкона, 
 
В полночной тишине, вникала Дездемона 
 
Напеву дальнему беcпечного гребца, 
 
И взор ея искал гондолы невидимой, 
 
С которой тихий звук гармонии любимой 
 
К ней долетал, как звук пернатого певца.

❂❂❂❂

 

И грустная, она блуждающее око 
 
Вперяла на ладью, мелькавшую далёко 
 
В пространстве голубом, над сонною волной, 
 
Лишь изредка во мгле звездою озарённой — 
 
Как будто мрак души, внезапно освещённой 
 
Надежды и любви отрадною мечтой.

❂❂❂❂

 

Всё скрылось; но она была ещё вниманье… 
 
Неистовой любви безумное страданье 
 
Приходит ей на мысль — на арфе золотой 
 
Поёт она судьбу Изоры несчастливой. 
 
И ей ли не понять тоски красноречивой, 
 
Когда она поёт удел свой роковой?

❂❂❂❂

 

Потом, напечатлев, с улыбкою прощальной, 
 
Лобзанье на челе наперсницы печальной, 
 
Прости! сказала ей, с слезою на очах, 
 
И после, предана неизъяснимой муке, 
 
Воздела к небесам младенческие руки, 
 
И пала пред лицем Всевышнего во прах…

❂❂❂❂

 

И полная надежд, и тайных ожиданий, 
 
Отрады и тоски, молитвы и страданий, 
 
На ложе мрачных дум и девственной мечты 
 
Идёт она, склонив задумчивые взоры — 
 
И долго, долго тень унылая Изоры 
 
Вилася над главой уснувшей красоты.

❂❂❂❂

 

И как она спала, в беспечности небрежной! 
 
Как ласково у ней по груди белоснежной 
 
Рассыпалась волна гебеновых кудрей, 
 
Как пышно и легко покровы золотые 
 
Лелеяли и стан и формы молодые — 
 
Создания любви и пламенных страстей!…

❂❂❂❂

 

Порой мятежный сон тревожил Дездемону; 
 
Она была в огне, и вздох, подобный стону, 
 
Невольно вылетал из трепетной груди, 
 
И яркая слеза, как юная зарница 
 
В туманных небесах, скатившись по реснице, 
 
Скользила и вилась вокруг ея руки.

❂❂❂❂

 

Прорезав облаков полночных покрывало, 
 
Казалося, луна с участием взирала 
 
На бледные черты прекрасного лица, 
 
Как бы на памятник безвременной могилы, 
 
Или на горлицу, уснувшую уныло 
 
Под сетью роковой жестокого ловца…

❂❂❂❂

 

О, как она была божественно прекрасна, 
 
Руками белыми обвивши сладострастно 
 
Лилейное чело, как греческий амфор! 
 
Как трогательно всё в ней душу выражало, 
 
Как всё вокруг ея невинностью дышало! — 
 
Кто мог бы произнесть ей грозный приговор?…

❂❂❂❂

 

И вдруг, глубокое молчанье 
 
Прервал глухой, протяжный гул — 
 
Как будто крылья размахнул 
 
Орёл на бранное призванье, 
 
Иль раздалось издалека 
 
Рыканье тигра роковое, 
 
Который бил, от злобы воя, 
 
Громады знойного песка. 
 
То был Отелло, мрачный, дикой, 
 
Вошедший медленно в покой, — 
 
Бродящий с страшною улыбкой, 
 
Вокруг страдалицы младой. 
 
Внезапный шум во мраке ночи 
 
Тогда извлёк её от сна: 
 
Подъяв чело, открывши очи, 
 
Невинной роскоши полна, 
 
Ещё с печатью сновидений 
 
На отуманенном челе, 
 
Полна тоски и наслаждений, 
 
Как юный ангел на земле, 
 
Она глядитъ, и видит… Боже! 
 
Свирепый, бледный как злодей, 
 
Бросая мутный взор на ложе, 
 
Стоит Отелло перед ней! — 
 
Отелло — с сталью обнажённой, 
 
Отелло — с молнией в очах, 
 
Отелло — с громом на устах: 
 
«Погибель женщине презренной!…» 
 
Бледна, как смерть, она встаёт — 
 
Бежит, но он рукой железной 
 
Предупреждает безполезный 
 
И поздновременный уход: 
 
Бессильную, полуживую, 
 
Ожесточённый не щадит, 
 
И вспять он жертву молодую 
 
На ложе брачное влачит… 
 
Напрасны слезы и моленья, — 
 
Напрасно, в власти у врага, 
 
Стан, полный неги, наслажденья, 
 
Вился и бился как волна — 
 
Не слышит он ея стенанья: 
 
Он душит мощною рукой 
 
Красу подлунного созданья, 
 
И Дездемона — труп холодный и немой…

❂❂❂❂

 

Так некогда, дыша прохладой ночи ясной 
 
Под небом голубым Италии прекрасной, 
 
Внимая шуму волн на берегу морском, 
 
На ложе из цветов, под миртовою тенью 
 
Раскинута, и вся предавшись наслажденью, 
 
Помпея юная была объята сном.

❂❂❂❂

 

Под ризой вечера, в груди ея высокой 
 
Раздался иногда протяжный и глубокой 
 
Стон девственной мечты, и тихо замирал, — 
 
И влажный блеск садов ея ветвистых, 
 
Как будто бы венком из волосов душистых 
 
Прелестное чело ей пышно осенял…

❂❂❂❂

 

О, как она была, в рассеяньи приятном, 
 
Похожа на звезду под небом благодатным, 
 
Простёртым с роскошью над ней! 
 
С какою негой прихотливой 
 
Ей навевал зефир ревнивой 
 
На очи тишину и мирный сон детей!

❂❂❂❂

 

О, как она была безпечна и покойна 
 
Над влагою морской, раскинутою стройно, 
 
Под золотом луны, вокруг ея дворцов — 
 
Над этой влагою прозрачно-голубою, 
 
Одетою, как дух, огромной пеленою 
 
Из мрака, туч и облаков!

❂❂❂❂

 

О, пробудись, несчастное созданье! 
 
Проснись — ужель не слышишь ты 
 
Подземной бури завыванье 
 
Под страшной ризой темноты? 
 
Смотри, смотри! во мраке ночи 
 
Зарделись огненные очи, 
 
Повсюду гул, и гром, и звук — 
 
Беги! то он, неодолимый, 
 
Никем в боях непобедимый 
 
Волкан — твой пагубный супруг!… 
 
Вот, озаряя свод надзвездный, 
 
Встаёт огромный великан 
 
Над истребительною бездной, — 
 
Взмахнул, как сильный ураган, 
 
Своими жгучими крылами, 
 
И смертоносными руками 
 
Готовясь землю обхватить, 
 
С кровавым и отверстым зевом, 
 
Пылая яростью и гневом, 
 
Тебя идёт он поглотить!… 
 
Увы, несчастная Помпея! 
 
Напрасно, с воплем и в слезах, 
 
Ты извиваешься в когтях 
 
Убийцы — огненного змея! 
 
Как лютый тигр, рассвирепев, 
 
Играет он своею жертвой, 
 
И над бездушной, полумертвой 
 
Возлёг, открыв широкий зев… 
 
Его огни, как море, плещут, 
 
И, разливаясь, грозно мещут 
 
Везде отчаянье и страх, — 
 
И пожирает ярый пламень 
 
Кристалл, и золото, и камень, 
 
Сверкая в молнийных лучах… 
 
……………… . 
 
……………… .

❂❂❂❂

 

Когда в последний раз безчувственные вежды 
 
Сон вечный тихо осенит, 
 
То облачают труп в печальные одежды, 
 
И в гробе роковом ничто не говорит, 
 
Кого скрывает он под чёрной пеленою; 
 
Лишь руки, на груди лежащие крестом, 
 
Колена, голова, рисуемые стройно 
 
Прозрачно-тонким полотном — 
 
Вещают в тишине, что гость его покойной 
 
Был некогда с душой. Так точно и волкан, 
 
Как будто удручён печалию немою, 
 
Помпею облачил в дымящийся туман, 
 
И скрыл ея чело под лавой огневою… 
 
И где величие погибшей красоты? 
 
Всё пепел, уголь, прах — всё истребили боги! 
 
Кой-где, освободив главу от пыльной тоги, 
 
Разбитый храм унылыя мечты 
 
Наводит и гласит, как голос эпопеи: 
 
? Здесь прах Помпеи!…

❂❂❂❂