Зачатый в ночь, я в ночь рожден, 
И вскрикнул я, прозрев: 
Так тяжек матери был стон, 
Так черен ночи зев. 
Когда же сумрак поредел, 
Унылый день повлек 
Клубок однообразных дел, 
Безрадостный клубок. 
Что быть должно — то быть должно, 
Так пела с детских лет 
Шарманка в низкое окно, 
И вот — я стал поэт. 
Влюбленность расцвела в кудрях 
И в ранней грусти глаз. 
И был я в розовых цепях 
У женщин много раз. 
И всё, как быть должно, пошло: 
Любовь, стихи, тоска; 
Всё приняла в свое русло 
Спокойная река. 
Как ночь слепа, так я был слеп, 
И думал жить слепой… 
Но раз открыли темный склеп, 
Сказали: Бог с тобой. 
В ту ночь был белый ледоход, 
Разлив осенних вод. 
Я думал: «Вот, река идет». 
И я пошел вперед. 
В ту ночь река во мгле была, 
И в ночь и в темноту 
Та — незнакомая — пришла 
И встала на мосту. 
Она была — живой костер 
Из снега и вина. 
Кто раз взглянул в желанный взор, 
Тот знает, кто она. 
И тихо за руку взяла 
И глянула в лицо. 
И маску белую дала 
И светлое кольцо. 
«Довольно жить, оставь слова, 
Я, как метель, звонка, 
Иною жизнию жива, 
Иным огнем ярка». 
Она зовет. Она манит. 
В снегах земля и твердь. 
Что мне поет? Что мне звенит? 
Иная жизнь? Глухая смерть?

❂❂❂❂

12 апреля 1907

❂❂❂❂