Душа уязвлена предчувствием ночного, 
В нее вошла святая, строгая тоска, 
Но я не помню, кто разбил оковы, 
Когда и чьи отринула меня рука. 
Когда мне стало мало солнечных мгновений, 
Созвучных флейт и запаха земли, 
Когда померкли прежние виденья, 
И новые когда проснулись вожделенья, 
И новый стыд, как зарево, зажгли. 
На этот мир смущенная гляжу м, 
Ищу в нем знамений, пытаюсь снять покров, 
А строгая печаль ласкает, испытуя, 
И ждет, и требует еще не бывших снов.

❂❂❂❂

Апрель 1912 
Судак

❂❂❂❂