В «Китайском летчике» играли танго шведы.  
За ближним столиком сердились привереды,  
просили лабухов — нельзя ль погорячей.  
И дикой скрипочки отравленный ручей  
с эстрады меленькой по маленькому залу  
бежал в тридцатые, откуда все и беды.  

❂❂❂❂

Но беды вовсе не оттуда. Отцепись,  
душа гулагская, потрепанная рысь!  
Умолкни звон политизированных кружек!  
Мы выйдем к площади, и — никаких «наружек».  
Да не наивен я, а просто нету мочи  
лишь небом в клеточку считать всю эту высь.  

❂❂❂❂

Там хлопья снежные рождаются из мрака…  
Мне скоро семьдесят исполнится — однако!  
Я ничему не научился в этой мгле —  
а лишь ловить закат в замурзанном стекле,  
да пару дивных тактов различать в бедламе,  
да ветер скверов пить со страстью вурдалака.  

❂❂❂❂

Мы всё прошляпили: свободу, счастье, дом.  
Ты слышишь, Родина? Спасибо и на том,  
что одиночество — не страх тому причиной.  
Я славно выгляжу, гляжу я молодчиной,  
но речь родную, искореженную стебом,  
и понимаю я и верю ей с трудом.  

❂❂❂❂

И оттого еще милее мне Варварка  
и эта уличная шалая овчарка,  
какой привычно испугался ты и — зря.  
На свете нет светила лучше фонаря!  
А боль, как Стенька драгоценную княжну, —  
в ночную реку: «Не видала ты подарка!..»  

❂❂❂❂

1963  

❂❂❂❂

Тематики стихотворения В «Китайском летчике» играли танго шведы: