Периферию и столицу, 
как ни бывало тяжело, 
на «Сильву» или на «Марицу» 
с невнятной силою влекло… 
Зачем России оперетта? 
При том романсе про звезду! 
При наших чувствах без ответа, 
в минорном явленных ладу! 
При свадьбах, но – с идейной ссорой! 
При судьбах, что вершат свой путь 
со всей беспечностью, в которой 
нет легкомыслия ничуть! 
При нашей тяге к идеалам! 
При нашем знании войны! 
При том, что поднятым забралом 
поэты русские сильны! 
При том, что медная монета 
звенит – не надо серебра! 
При наших поисках добра, 
при том, что – дождь как из ведра, – 
зачем России оперетта?! 
Не знаю… Но сейчас едины 
и этот зал, и этот граф, 
который с первой же картины 
глядит на женщин, как удав. 
Вогнав пион в петлицу фрака, 
он тем одним – не наш, чужой. 
А в зале все свои. Однако! 
Что делать с русскою душой? 
Зачем ей, песенной, былинной, 
роман парижского хлыща 
с какой-нибудь Карамболиной, 
сверкающей из-под плаща? 
А вот пришла же. Есть, наверно, 
какой-то хмель и для Руси 
в любви, изложенной манерно, 
но всем понятной, как «мерси». 
Иль это дружба молодая, 
уют парижских кабачков, 
на наши головы слетая, 
их закружил – и был таков! 
Среди земли простой и грозной 
опять, земляк, нам жизнь дана 
пленительной и несерьезной, 
какой не может быть она..

❂❂❂❂