Были смерти, рожденья, разлады, разрывы —  
разрывы сердец и распады семей —  
возвращенья, уходы.  
Было все, как бывало вчера и сегодня  
и в давние годы.  
Все, как было когда-то, в минувшем столетье,  
в старинном романе,  
в Коране и в Ветхом завете.  
Отчего ж это чувство такое, что все по-другому,  
что все изменилось на свете?  
Хоронили отцов, матерей хоронили,  
бесшумно сменялись  
над черной травой погребальной  
за тризною тризна.  
Все, как было когда-то, как будет на свете  
и ныне и присно.  
Просто все это прежде когда-то случалось не с нами,  
а с ними,  
а теперь это с нами, теперь это с нами самими.  
А теперь мы и сами уже перед господом богом стоим,  
неприкрыты и голы,  
и звучат непривычно — теперь уже в первом лице —  
роковые глаголы.  
Это я, а не он, это ты, это мы, это в доме у нас,  
это здесь, а не где-то.  
В остальном же, по сути, совсем не существенна  
разница эта.  
В остальном же незыблем порядок вещей,  
неизменен,  
на веки веков одинаков.  
Снова в землю зерно возвратится,  
и дети к отцу возвратятся,  
и снова Иосифа примет Иаков,  
И пойдут они рядом, пойдут они, за руки взявшись,  
как равные, сын и отец,  
потому что сравнялись отныне  
своими годами земными.  
Только все это будет не с ними, а с нами,  
теперь уже с нами самими.  
В остальном же незыблем порядок вещей,  
неизменен,  
и все остается на месте.  
Но зато испытанье какое достоинству нашему,  
нашему мужеству,  
нашим понятьям о долге, о чести.  
Как рекрутский набор, перед господом богом стоим,  
неприкрыты и голы,  
и звучат все привычней —  
звучавшие некогда в третьем лице —  
роковые глаголы.  
И звучит в окончанье глагольном,  
легко проступая сквозь корень глагольный,  
голос леса и поля, травы и листвы  
перезвон колокольный.  

❂❂❂❂

1985  

❂❂❂❂