Под землей

Где пахнет черною карболкой 
И провонявшею землей, 
Стоит, склоняя профиль колкий 
Пред изразцовою стеной. 
Не отойдет, не обернется, 
Лишь весь качается слегка, 
Да как-то судорожно бьется 
Потертый локоть сюртука. 
Заходят школьники, солдаты, 
Рабочий в блузе голубой, – 
Он всё стоит, к стене прижатый 
Своею дикою мечтой. 
Здесь создает и рaзpушaeт 
Он сладострастные миры, 
А из соседней конуры 
За ним старуха наблюдает. 
Потом в открывшуюся дверь 
Видны подушки, стулья, склянки. 
Вошла – и слышатся теперь 
Обрывки злобной пеpeбpaнки. 
Потом вонючая метла 
Безумца гонит из угла. 
И вот, из полутьмы глубокой 
Старик сутулый, но высокий, 
В таком почтенном сюртуке, 
В когда-то модном котелке, 
Идет по лестнице широкой, 
Как тень Аида – в белый свет, 
В берлинский день, в блестящий бред. 
А солнце ясно, небо сине, 
А сверху синяя пустыня… 
И злость, и скорбь моя кипит, 
И трость моя в чужой гранит 
Неумолкаемо стучит. 
21 сентября 1923 Берлин

❂❂❂❂