Высоких слов она не знает,  
Но грудь бела и высока  
И сладострастно воздыхает  
Из-под кисейного платка.  
Ее стопы порою босы,  
Ее глаза слегка раскосы,  
Но сердце тем верней летит  
На их двусмысленный магнит.  
Когда поют ее подруги  
У полунощного костра,  
Она молчит, скрестивши руки,  
Но хочет песен до утра.  
Гитарный голос ей понятен  
Отзывом роковых страстей,  
И, говорят, немало пятен —  
Разгулу отданных ночей —  
На женской совести у ней.  
Лишь я ее не вызываю  
Условным стуком на крыльцо,  
Ее ночей не покупаю  
Ни за любовь, ни за кольцо.  
Но мило мне ее явленье,  
Когда на спящее селенье  
Ложится утренняя мгла:  
Она проходит в отдаленьи,  
Едва слышна, почти светла,  
Как будто Ангелу Паденья  
Свободно руку отдала.  

❂❂❂❂

30 октября 1921, Петербург  

❂❂❂❂