Я на море гляжу из мраморного храма: 
в просветах меж колонн, так сочно, так упрямо 
бьет в очи этот блеск, до боли голубой. 
Там благовония, там — звоны, там — прибой, 
а тут, на вышине,— одна молитва линий 
стремительно простых; там словно шелк павлиний, 
тут целомудренность бессмертной белизны. 
О, муза, будь строга! Из храма, с вышины,— 
гляжу на вырезы лазури беспокойной,— 
и вот восходит стих, мой стих нагой и стройный, 
и наполняется прохладой и огнем, 
и возвышается, как мраморный, и в нем 
сквозят моей души тревоги и отрады, 
как жаркая лазурь в просветах колоннады.