К России

Отвяжись, я тебя умоляю! 
Вечер страшен, гул жизни затих. 
Я беспомощен. Я умираю 
от слепых наплываний твоих. 
 
Тот, кто вольно отчизну покинул, 
волен выть на вершинах о ней, 
но теперь я спустился в долину, 
и теперь приближаться не смей. 
 
Навсегда я готов затаиться 
и без имени жить. Я готов, 
чтоб с тобой и во снах не сходиться, 
отказаться от всяческих снов; 
 
обескровить себя, искалечить, 
не касаться любимейших книг, 
променять на любое наречье 
все, что есть у меня,- мой язык. 
 
Но зато, о Россия, сквозь слезы, 
сквозь траву двух несмежных могил, 
сквозь дрожащие пятна березы, 
сквозь все то, чем я смолоду жил, 
 
дорогими слепыми глазами 
не смотри на меня, пожалей, 
не ищи в этой угольной яме, 
не нащупывай жизни моей! 
 
Ибо годы прошли и столетья, 
и за горе, за муку, за стыд,- 
поздно, поздно!- никто не ответит, 
и душа никому не простит. 
 
1939, Париж