Пусть будет так – скрывает, как туман,
Ее лицо решетчатый чачван…
Я подойду… В колючей, душной мгле
Увижу бровь, подобную стреле.
Ее лицо встречая, как зарю,
Я радостью и нежностью горю!
❂❂❂❂
В ее глазах крылатый вздрогнет свет,
На мостовую упадет браслет.
Сухой старик, что на орла похож,
Мне в горло сунет трехугольный нож,
И бренные останки повлекут
На улицу Арабов, в сонный пруд.
(Зачем не знал я раньше?
Там всегда
Качается зеленая вода.)
Убийцы трупу прохрипят: «Лежи!»
И вымоют ослепшие ножи.
Пускай мальчишки, поднимая вой,
Играют сероглазой головой.
❂❂❂❂
…Велик соблазн найти такую смерть.
Обрушить жизнь на глиняную твердь!
Дождусь того, что братский мне Восток
Со мной железный возрастит цветок.
Мы будем вместе в гордые года
В большой пустыне строить города.
(О хлопок, — бледный первенец пустынь –
Моей горячей дружбы не отринь!)
Мы сделаем, чтоб смуглый мир не знал
Великой тайны черных покрывал!
❂❂❂❂
Я не умру. И девушек мне жаль:
У них глаза, как дымчатый хрусталь,
А на ресницах – сладкая печать.
Их губы не умеют целовать.
О полудети! В первом темном сне
Грустят о неизведанной стране.
❂❂❂❂
…С тобою вместе я тогда пойду
На Улицу Арабов и Урду,
Когда, вернувшись из песчаных стран,
Я приведу чугунный караван.
И, слыша толп гортанный перелив,
Бродя в холмах из персиков и слив,
Не захочу в тот день совсем смотреть
На тлен гробниц и Синюю Мечеть.
❂❂❂❂
И, все познавший, на признанья скуп,
Почуяв близость судорожных губ,
Я думать буду, что светла вода
Кипучего и звонкого пруда,
Того, где дети, поднимая вой,
Играли сероглазой головой,
Ее кидая в высохший арык
На улице
Исчезнувших
Владык…
❂❂❂❂
И я теперь на все нашел ответ:
Сейчас я молод, завтра – буду сед.
Как все – планеты древней старожил –
Ее любил и жизнью дорожил.
❂❂❂❂
На Улицу Арабов посмотри
В тот час, когда воскреснут фонари!
Вот здесь я умер, в полдень, не крича,
И кровь моя, краснее сургуча,
Застыла в щелях раскаленных плит…
Твоя любовь мне выдумку простит…
О Старый Город!
Пыль на мостовой
И радуга над самой головой!
❂❂❂❂
1930
❂❂❂❂