О Боге нам гласит времен круговращенье,  
О благости его — исполненный им год.  
Творец! весна — твоей любви изображенье:  
Воскреснули поля; цветет лазурный свод;  
Веселые холмы одеты красотою;  
И сердце растворил желаний тихий жар.  
Ты в лете, окружен и зноем и грозою,  
То мирный, благостный, несешь нам зрелость  
в дар,  
То нам благотворишь, сокрытый туч громадой.  
И в полдень пламенный и ночи в тихий час,  
С дыханием дубрав, источников с прохладой,  
Не твой ли к нам летит любови полный глас?  
Ты в осень общий пир готовишь для творенья;  
И в зиму, гневный Бог, на бурных облаках,  
Во ужас облечен, с грозой опустошенья,  
Паришь, погибельный… как дольный гонишь  
прах,  
И вьюгу, и метель, и вихорь пред собою;  
В развалинах земля; природы страшен вид;  
И мир, оцепенев пред Сильного рукою,  
Хвалебным трепетом Творца благовестит.  
О таинственный круг! каких законов сила  
Слияла здесь красу с чудесной простотой,  
С великолепием приятность согласила,  
Со тьмою — дивный свет, с движением —  
покой,  

❂❂❂❂

С неизменяемым единством — измененье?  
Почто ж ты, человек, слепец среди чудес?  
Признай окрест себя Руки напечатленье,  
От века правящей течением небес  
И строем мирных сфер из тьмы недостижимой.  
Она весной красу низводит на поля;  
Ей жертва дым горы, перунами дробимой;  
Пред нею в трепете веселия земля.  
Воздвигнись, спящий мир! внуши мой глас,  
созданье!  
Да грянет ваша песнь Чудесного делам!  
Слиянные в хвалу, слиянны в обожанье,  
Да гимн ваш потрясет небес огромных храм!..  
Журчи к нему любовь под тихой сенью леса,  
Порхая по листам, душистый ветерок;  
Вы, ели, наклонясь с седой главы утеса  
На светлый, о скалу биющийся поток,  
Его приветствуйте таинственною мглою;  
О нем благовести, крылатых бурей свист,  
Когда трепещет брег, терзаемый волною,  
И, сорванный с лесов, крутится клубом лист;  
Ручей, невидимо журчащий под дубравой,  
С лесистой крутизны ревущий водопад,  
Река, блестящая средь дебрей величаво,  
Кристаллом отразив на бреге пышный град,  
И ты, обитель чуд, бездонная пучина,  
Гремите песнь тому, чей бурь звучнейший глас  
Велит — и зыбь горой; велит — и зыбь  
равнина.  
Вы, злаки, вы, цветы, лети к нему от вас  
Хвалебное с полей, с лугов благоуханье:  
Он дал вам аромат, он вас кропит росой,  
Из радужных лучей соткал вам одеянье;  
Пред ним утихни, дол; поникни, бор, главой;  
И, жатва, трепещи на ниве оживленной,  
Пленяя шорохом мечтателя своим,  
Когда он, при луне, вдоль рощи осребренной,  
Идет задумчивый, и тень вослед за ним;  
Луна, по облакам разлей струи златые,  
Когда и дебрь, и холм, и лес в тумане спят;  
Созвездий лик, сияй средь тверди голубыя,  
Когда струнами лир превыспренних звучат  
Воспламененные любовью серафимы;  
И ты, светило дня, смиритель бурных туч,  
Будь щедростию лик Творца боготворимый,  
Ему живописуй хвалу твой каждый луч…  
Се гром!.. Владыки глас!.. Безмолвствуй, мир  
смятенный,  
Внуши… Из края в край по тучам гул гремит;  
Разрушена скала; дымится дуб сраженный;  
И гимн торжественный чрез дебри вдаль парит…  
Утих… красуйся, луг… приветственное пенье,  
Изникни из лесов; и ты, любовь весны —  
Лишь полночь принесет пернатым усыпленье  
И тихий от холма восстанет рог луны —  
Воркуй под сению дубравной, филомела.  
А ты, глава земли, творения краса,  
Наследник ангелов бессмертного удела,  
Сочти бесчисленны созданья чудеса  
И в горнее пари, хвалой воспламененный.  
Сердца, слиянны в песнь, летите к небесам;  
Да грады восшумят, мольбами оглашенны;  
Да в храмах с алтарей восстанет фимиам;  
Да грянут с звоном арф и с ликами органы;  
Да в селах, по горам и в сумраке лесов  
И пастыря свирель, и юных дев тимпаны,  
И звучные рога, и шумный глас певцов  
Один составят гимн и гул отгрянет: слава!  
Будь, каждый звук, хвала; будь, каждый холм,  
алтарь;  
Будь храмом, каждая тенистая дубрава,-  
Где, мнится, в тайной мгле сокрыт природы  
царь,  
И веют в ветерках душистых серафимы,  
И где, возведши взор на светлый неба свод,  
Сквозь зыблемую сеть ветвей древесных зримый,  
Певец в задумчивом восторге слезы льет.  

❂❂❂❂

А я, животворим созданья красотою,  
Забуду ли когда хвалебный глас мольбы?  
О Неиспытанный! мой пламень пред тобою!  
Куда б ни привела рука твоей судьбы,  
Найду ли тишину под отческою сенью,  
Беспечный друг полей, возлюбленных в кругу —  
Тебя и в знойный день, покрытый рощи тенью,  
И в ночь, задумчивый, потока на брегу,  
И в обиталищах страдания забвенных,  
Где бедность и недуг, где рок напечатлел  
Отчаянья клеймо на лицах искаженных,  
Куда б, влеком тобой, с отрадой я летел,  
И в час торжественный полночного виденья,  
Как струны, пробудясь, ответствуют перстам  
И дух воспламенен восторгом песнопенья —  
Тебя велю искать и сердцу и очам.  
Постигнешь ли меня гонения рукою —  
Тебя ж благословит тоски молящий глас;  
Тебя же обрету под грозной жизни мглою.  
Ах! скоро ль прилетит последний, скорбный час,  
Конца и тишины желанный возвеститель?  
Промчись, печальная неведения тень!  
Откройся, тайный брег, утраченных обитель!  
Откройся, мирная, отеческая сень!  

❂❂❂❂

1808  

❂❂❂❂