Над степью хакасской взрываются грозы

Над степью хакасской взрываются грозы,  
темнеет земля и белеет земля.  
Помет лошадиный, как серая роза,  
лежит на холме среди пут ковыля.  
А красные скалы, а красные склоны,  
а желтые горы уходят во тьму.  
И где ты ни встанешь – планета наклонна,  
и мир весь ответит, коль крикнешь кому!  
Отары овец тихо дремлют в низине,  
средь синего лотоса и чабреца.  
Но движется ливень медведем в малине –  
шумя, и сопя, и ломя до конца!  
Ты кепку поймал. Ветер сумрачным жаром  
пред самым дождем наступает от гор.  
И рухнули жерди старинной кошары,  
кизяк покатился, сморгнуло костер…  
И вздрогнули кони, и морды задрали,  
и от наслажденья застыли они.  
Вот смутными стали. Вот белыми стали  
за бешеным ливнем, у тучи в тени.  
А в серой степи, возле каменных чудищ,  
ягненок с зеленым числом на боку  
и блеет и мечется… Ты не забудешь,  
как солнце могильники жгло на скаку.  
Как ливень, погаснув, с веселой отвагой  
опять накрывал этих скал красноту,  
как будто седой папиросной бумагой  
прекрасное в книге веков паспарту.  
Как на день сто раз изменялась погода,  
как шли мы, склонясь,– то на свет, то на тьму;  
и легкие жгла нам ознобом свобода,  
и все мы кричали. Зачем? И кому?.  

❂❂❂❂

1988  

❂❂❂❂