Я в разных возрастах вас знал: 
День жизни вашей рассветал, 
Как голубое утро мая, 
На лоне сельской тишины. 
Младые игры, жизни сны, 
Вас на руках своих качая 
И приголубливая вас, 
Вам пели радостные гимны, 
Вас утешали каждый час. 
И путь вам в мир гостеприимный 
Цветами свежими, как вы, 
Они роскошно устилали 
И отводили прочь печали 
От вашей милой головы. 
Вы были девочкой пригожей, 
Живою куклою, похожей 
На куклу, с коей вы сам-друг 
Делили радостный досуг. 
Я видел вас отроковицей 
В младом святилище наук, 
Где нежной Матерью-Царицей 
Под сенью дум ее и рук 
Взлелеян был цвет жизни вашей, 
Где, в этом цветнике живом, 
Вы расцветали с каждым днем 
Лицом, умом и сердцем краше. 
Вам эти памятны лета, 
Лета надежд, приготовлений: 
Уж с ваших глаз и помышлений 
Спадала детства слепота. 
Вы жить еще не начинали, 
Но молча уж учились жить; 
Пытались чувствовать, судить. 
Вы с нетерпеньем в даль взирали 
И с любопытством на себя. 
Жизнь как надежду полюбя, 
Ее вы с трепетом встречали. 
Но ваша жизнь была тогда 
Под небом ясным и спокойным, 
У мирной пристани, чужда 
Волнам коварным, бурям знойным, 
Которые кипят вдали 
И, жизни цель скрывая тайно, 
То благосклонны, то случайно 
Тревожат путников земли. 
Теперь вы в возрасте уж новом, 
И вас встречаю я опять 
Под тем же сельским, тихим кровом, 
Под коим я вас начал знать. 
Над вами бури прошумели, 
На небо вашей колыбели 
Утраты облако взошло; 
На молодые жизни розы 
Вы проливали скорби слезы, 
Вы испытали жизни зло. 
Судьба превратна: все безгласно 
Должны покорствовать судьбе; 
Но ранний свой обет прекрасно 
Вы оправдали на себе. 
В надеждах мы не обманулись, 
Которым любовались в вас: 
Для наших чувств, для наших глаз 
Они созрели, развернулись 
Пышнее прежнего сто раз. 
И этот возраст ваш прелестен, 
Пусть будет также светел он: 
С улыбкой вашей несовместен 
Ненастья хладный небосклон. 
Всегда веселым солнцем юга 
Будь озарен ваш каждый день: 
Не трогай вас унынья тень, 
Ни скорбь сердечного недуга, 
Ни хлад томительных забот. 
Вам радость так к лицу идет, 
Вы так похожи друг на друга, 
Что мудрено вас различить, 
Что вам грешно бы розно жить. 
Еще вам жизнь в богатом лоне 
Для недоведомой поры 
Готовит лучшие дары. 
Еще на вашем небосклоне, 
Теперь пустынно голубом, 
Зажжется много звезд прелестных 
И много дум еще безвестных, 
Объятых ныне свежим сном, 
Проснутся на сердце, как волны 
На ясном зеркале реки; 
Игра их, блеск и говор, полный 
Веселья, таинств и тоски, 
Вас новым чувством очаруют 
И, сквозь златые облака, 
Картиной яркой разрисуют 
Даль жизни, темную пока.[1]

❂❂❂❂

[1]Датируется 12 января 1831 г. по указанию Вяземского (см. Вяземский П. А. Полн. собр. соч. СПб., 1880, т. IV, с. III). 
Окулова Дарья Алексеевна (1811-1865), по мужу Шилова — знакомая 
Вяземского.