Начало

В первые времена, когда земледельцы и скотоводы 
населяли землю и по холмам 
белые стада рассыпались, 
обильные, как воды, 
и к вечеру прибивались 
к теплым берегам, –

❂❂❂❂

перед лицом народа, который еще не видел 
ничего подобного Медузиному лицу: 
оскорбительной, 
уничтожающей обиде, 
после которой, 
как камень ко дну 
идут к концу, –

❂❂❂❂

перед лицом народа, над размахом пространства, 
более свободного, чем вал морской 
(ибо твердь вообще свободнее: постоянство 
глубже дышит и ровней, 
и не тяготится собой) –

❂❂❂❂

итак, в небосводе, чьи фигуры еще неизвестны, 
не именованы, и потому горят, как хотят, 
перед лицом народа 
по лестнице небесной 
над размахом пространства 
над вниманьем холмов, которые глядят

❂❂❂❂

на нее, 
на первую звезду, 
с переполненной чашей ночи 
восходящую по лестнице подвесной, – 
вдруг он являлся: 
свет, произносящий, как голос, 
но бесконечно короче 
все те же слоги: 
Не бойся, маленький! 
Нечего бояться: 
я с тобой.

❂❂❂❂