Земляку

Бывали дни — в стране родной  
Мы жили вместе, пылки, юны,  
Но чисты сердцем и душой.  
Судеб карающих перуны,  
И Зевсов гром, и гром тревог,  
И стрелы зависти коварной,  
И стрелы молньи лучезарной  
Щадили нас и наш порог.  
Всё было тихо; без волнений  
Текла цветущая весна,  
Душа щитом беспечной лени  
Была от бурь заграждена.  
И нам казалось — тяжкий молот  
Не раздробит его вовек;  
И нам казалось — пламень, холод  
И всё, чем дышит человек,-  
Тот щит лишь закалят надежней,  
И навсегда он будет нам  
Порукой в жизни безмятежной,  
Ответом бурям и страстям.  
Но затаенный долго пламень  
Сильнее вспыхивает вдруг,  
Но страшный порох рвет и камень;  
Так и тот щит, печальный друг,  
Которым грудь мы прикрывали,  
Мгновенно страсти разорвали.  
Нам стали скучны ручейки,  
Долины, холмики, лески —  
И всё, чем в доле беззаботной  
В деревне счастлив земледел  
(Чему б теперь опять охотно  
Душой предаться я хотел).  

❂❂❂❂

Мы на чужбине. Рок забросил  
Далеко утлый наш челнок;  
Ты скоро сердце обморозил,  
Тревоги жизни пренебрег.  
Я был несчастней, я пил дольше  
Очарованье бытия,  
Зато потом и плакал больше  
И громче жаловался я.  
Так и всегда: чем лучезарней  
Сначала дольней жизни путь,  
Тем будущность темней, коварней,  
Тем глубже западает в грудь  
Тоски крушительное семя  
В минуты бедствий и утрат;  
И разве опыт, рок и время  
Его из груди истребят…  
Сбылись ли наши ожиданья,  
Узнали ль мы то, чем желанья  
Палили кровь, томили ум?  
Узнали мы тоску, страданья,  
Мятеж страстей, волненье дум,  
Узнали дружбу — без участья,  
Привет и ласку — без любви,  
Узнали то, что в мире счастья  
Не уловить, как ни лови.  
Что на пиру воображенья  
Нарядом пышным и цветным  
Рядили мы, в пылу забвенья,-  
То было призрак, было дым.  
…  
Что хладно мучит и терзает,  
Ни каплей блага не живя,  
То всё младое сердце знает,  
То всё мы встретили, живя.  
А радость, а надежда славы,  
Любви и счастия даров?  
Как осенью листы с дубравы,  
Исчезло всё среди снегов,  
К нам нанесенных вьюгой буйной  
Измен крушительных и бед.  
Что ж нам осталось в жизни бурной?  
Что пронеслось, чего уж нет?  
Нет веры в сбыточность мечтаний,  
Которым предавались мы.  
Есть опыт. Хладные умы  
Он отучил от ожиданий,  
От обольстительных надежд,  
От дружбы женщин и невежд  
И вечно ложных упований.  
Мы всё забыли, погребли,  
Что обольщает чад земли,-  
И холод раннего бесстрастья  
Нам скудной стал заменой счастья…  

❂❂❂❂

1839  

❂❂❂❂