Мрак… Матерь… Смерть… созвучное единство…  
Здесь рокот внутренних пещер,  
там свист серпа в разрывах материнства:  
из мрака — смерч, гуденье дремных сфер.  
Из всех узлов и вязей жизни — узел  
сыновности и материнства — он  
теснее всех и туже напряжен:  
дверь к бытию водитель жизни сузил.  
Я узами твоих кровей томим,  
а ты, о мать,- найду ль для чувства слово?  
Ты каждый день меня рождаешь снова  
и мучима рождением моим.  
Кто нас связал и бросил в мир слепыми?  
Какие судьбы нами расплелись?  
Как неотступно требуешь ты: «Имя  
свое скажи мне! кто ты? назовись».  
Не помню имени… но знай: не весь я  
рожден тобой, и есть иная часть,  
и судеб золотые равновесья  
блюдет вершительная власть.  
Свобода и любовь в душе неразделимы,  
но нет любви, не налагавшей уз…  
Тягло земли — двух смертных тел союз…  
Как вихри мы сквозь вечности гонимы.  
Кто возлюбил другого для себя,  
плоть возжелав для плоти без возврата,  
тому в свершении расплата:  
чрез нас родятся те, кого, любя,  
связали мы желаньем неотступным.  
Двойным огнем ты очищалась, мать,-  
свершая все, что смела пожелать,  
ты вознесла в слиянье целокупном  
в себе самой возлюбленную плоть…  
Но как прилив сменяется отливом,  
так с этих пор твой каждый день господь  
отметил огненным разрывом.  
Дитя растет, и в нем растет иной,  
не женщиной рожденный, непокорный,  
но связанный твоей тоской упорной —  
твоею вязью родовой.  
Я знаю, мать, твой каждый час — утрата.  
Как ты во мне, так я в тебе распят.  
И нет любви твоей награды и возврата,  
затем, что в ней самой — награда и возврат!  

❂❂❂❂

5 июля 1917  

❂❂❂❂