Матрос

Широколиц, скуласт, угрюм,  
Голос осиплый, тяжкодум,  
В кармане — браунинг и напилок,  
Взгляд мутный, злой, как у дворняг,  
Фуражка с лентою «Варяг»,  
Сдвинутая на затылок.  
Татуированный дракон  
Под синей форменной рубашкой,  
Браслеты, в перстне кабошон,  
И красный бант с алмазной пряжкой.  
При Керенском, как прочий флот,  
Он был правительству оплот,  
И Баткин был его оратор,  
Его герой — Колчак. Когда ж  
Весь черноморский экипаж  
Сорвал приезжий агитатор,  
Он стал большевиком, и сам  
На мушку брал да ставил к стенке,  
Топил, устраивал застенки,  
Ходил к кавказским берегам  
С «Пронзительным» и с «Фидониси»,  
Ругал царя, грозил Алисе;  
Входя на миноноске в порт,  
Кидал небрежно через борт:  
«Ну как? Буржуи ваши живы?»  
Устроить был всегда непрочь  
Варфоломеевскую ночь,  
Громил дома, ища поживы,  
Грабил награбленное, пил,  
Швыряя керенки без счета,  
И вместе с Саблиным топил  
Последние остатки флота.  

❂❂❂❂

Так целый год прошел в бреду.  
Теперь, вернувшись в Севастополь,  
Он носит красную звезду  
И, глядя вдаль на пыльный тополь,  
На Инкерманский известняк,  
На мертвый флот, на красный флаг,  
На илистые водоросли  
Судов, лежащих на боку,  
Угрюмо цедит земляку:  
«Возьмем Париж… весь мир… а после  
Передадимся Колчаку».  

❂❂❂❂

14 июня 1919  
Коктебель  

❂❂❂❂