Есть странная песня араба, чье имя — ничто.  
Мне сладко, что этот поэт меж людей неизвестен.  
Не каждый из нас так правдив, и спокоен, и честен,  
Нам хочется жить — ну хоть тысячу лет, ну хоть сто.  

❂❂❂❂

А он, сладкозвучный, одну только песню пропел  
И, выразив тайно свою одинокую душу,  
Как вал океана, домчался на бледную сушу —  
И умер, как пена, в иной удаляясь предел.  

❂❂❂❂

Он пел: «Я любил красоту. А любила ль она,  
О том никогда я не знал, никогда не узнаю.  
За первою встречей к иному умчался я краю,—  
Так небо хотело, и так повелела луна.  

❂❂❂❂

Прекрасная дева на лютне играла, как дух,  
Прекрасная дева смотрела глазами газели.  
Ни слова друг другу мы с нею сказать не успели,  
Но слышало сердце, как был зачарован мой слух.  

❂❂❂❂

И взгляд мой унес отраженье блистающих глаз.  
Я прожил пять лет близ мечетей Валата-Могита,  
Но сердцем владычица дум не была позабыта.  
И волей созвездий второй мы увиделись раз.  

❂❂❂❂

Я встретил другую. Я должен спросить был тогда,  
Она ли вот эта. Все ж сердце ее разглядело.  
И счастлив я был бы, когда бы она захотела,  
Но, слова не молвив, она отошла навсегда.  

❂❂❂❂

Мне не в чем ее упрекнуть. Мы не встретимся вновь.  
Но мне никогда обещанья она не давала.  
Она не лгала мне. Так разве же это так мало?  
Я счастлив. Я счастлив. Я знал, что такое любовь!»  

❂❂❂❂

1903  

❂❂❂❂