Постои. Мне кажется, что я о чем-то позабыл. 
Чей странный вскрик: «Змея! Змея!» — чей это возглас был? 
О том я в сказке ли читал? Иль сам сказал кому? 
Или услышал от кого? Не знаю, не пойму. 
Но в этот самый беглый миг я вспомнил вдруг опять, 
Как сладко телом к телу льнуть, как радостно обнять, 
И как в глаза идет огонь зеленых женских глаз, 
И как возможно в Вечный Круг сковать единый час. 
О, в этот миг, когда ты мне шепнула: «Милый мой!» — 
Я вдруг почувствовал, что вновь я схвачен властной Тьмой, 
Что звезды к звездам в Небесах стремительно текут, 
Но вес созвездья сплетены в один гигантский жгут. 
И в этот жгут спешат, бегут несчетности людей, 
Снаружи он блестящ и тверд, но в полости своей, 
Во впалой сфере жадных звезд сокрыта топь болот, 
И кто войдет, о, кто войдет, — навек с ним кончен счет. 
Безумный сон. Правдив ли он иль ложен, — как мне знать? 
Но только вдруг я ощутил, что страшно мне обнять, 
И я люблю — и я хочу — и я шепчу: «Моя!» 
Но молча в памяти моей звенит: «Змея! Змея!»

❂❂❂❂